Зырянов похвалил девушку за скорость и углубился в чтение. Пока он читал, Маша опять села на диван, посматривая по сторонам, чтобы не показаться невежливой, глазея на хозяина. Краем глаза она заметила какое-то движение в темноте коридора и довольно резко обернулась. Но в коридоре было пусто, а Зырянов тут же спросил:
- Что-то случилось?
- Нет, все в порядке, - ответила она. Потому что если кому-то хочется прятаться – это его право, и уж точно не её дело.
- Я доволен, - торжественно сказал Зырянов, опуская листок с переводом на колени, - вы отлично справились. Мне понравилось, что вы сразу смогли изложить текст художественно – хоть сейчас в печать. Вы приняты, если оплата вас устраивает. Аванс пятьдесят тысяч, еще пятьдесят тысяч – по окончании работы. Не против?
«Я - против? Да я тремя руками «за», - подумала Маша и постаралась согласиться не слишком поспешно, чтобы господин Зырянов не почувствовал себя благодетелем нищей сиротки.
- Договор я пришлю с нарочным. Скажите адрес, где вы живете в Перовске? – записав адрес, он принялся перечислять условия будущей работы.
- Эта комната, библиотека, кухня и туалет полностью в вашем распоряжении. Располагайтесь, где вам будет удобно…
- Здесь? Но я вполне могла бы у себя дома…
- Здесь. Документы ценные и выносу не подлежат. Поймите правильно, я не хочу рисковать. Итак. На второй этаж вы не поднимаетесь, по саду ходите, но к реке не спускаетесь, ничего не слышите кроме моего голоса и ничего не видите кроме переводов. Это ясно?
- Ясно, - ответила Маша сдержанно. Правила понятны, но тон, которым это все было сказано, её покоробил.
- Я не всегда бываю дома, поэтому дам ключ, чтобы вы могли заходить сами. Если что-то понадобится, звоните мне, - он оторвал клочок бумаги от Машиного перевода и нацарапал на нем номер телефона. – Приезжать и уезжать будете на такси, расходы на дорогу я оплачу.
- Но ключ… Не будет ли это неловко для вашей семьи? – спросила Маша.
- Я живу один, - ответил он, широко улыбнувшись. – В доме больше никого нет.
Они распрощались до завтра, Маша вызвала такси и отправилась в город.
«Живет один… как же, - размышляла она по дороге. – Конечно, это его дело – кто у него прячется в коридорах, но не очень-то я люблю лжецов, господин Зырянов. Другое дело, что вам до моей любви или нелюбви – как до соседской курицы».
Зырянов оказался верен слову, и уже вечером к теткиному дому подъехала на велосипеде миловидная девушка и вручила Маше большой конверт из коричневой бумаги. В конверте оказались две копии трудового договора, где на строчке «подпись работодателя» стояла жирная закорюка, похожая на басовый ключ. Маша прочитала договор очень внимательно, боясь подвоха, но ничего подозрительного не обнаружила, поставила свою подпись и вернула один экземпляр девушке.
Не эта ли девушка пряталась в доме Зырянова? Только зачем прятаться, если она открыто ездит по его поручениям?
Из дома вышла тётка и заговорила с велосипедисткой:
- Замуж выходишь, Олеська?
- Замуж, - девушка сказала это так радостно и с такой гордостью, что Маша отвернулась. Чужое счастье разбередило сердечные раны, еще даже не зарубцевавшиеся.
- За Олежку? – продолжала расспрашивать тётка, и девушка радостно кивнула.
У нее было круглое, немного нерусское личико, с раскосыми черными глазами и острым курносым носиком, а из-под бейсболки, надетой козырьком назад, торчали пушистые черные пряди коротко остриженных волос.
Маша ушла в дом, потому что слушать о том, каким замечательным был какой-то там Илюха – было выше ее сил. Но обида и чувство несправедливости уже не заполняли душу, на смену им пришла грусть и усталость. Как будто она слишком щедро расходовала своё сердечное тепло и где-то там внутри разрядилась важная батарейка.
Оставалось надеяться, что новая работа принесет успокоение.
Тетка тихонько поскреблась к ней в комнату, желая расспросить обо всем, что произошло в машаровском доме, но Маша сделала вид, что спит, и Тамара Ивановна не стала настаивать.
На следующий день Маша приступила к новым обязанностям. Приехав к дому из красного кирпича, она обнаружила, что дверь заперта, но к цепочке колокольчика привязан обещанный ключ. Господин Зырянов был слишком беспечен. Хотя Перовск – городок маленький, где все друг друга знают, и никогда ничего не происходит, но оставлять ключ от дома на крыльце – это глупость.