Но Агнес была прежде всего пухлой, а потом уже добродушной; отсюда и принципы, которыми она руководствовалась в жизни. Ей было безумно жаль Долорес, но персик она быстро проглотила, объяснив свой поступок тем, что если его делить, то он не будет таким вкусным – столько сока понапрасну выльется.
– А чем бы вы хотели теперь заняться? – спросила миссис Джеллет, чтобы отвлечь внимание гостей. – Профессиональный фокусник, которого я пригласила, отказал мне в последнюю минуту. А читать вслух стихи кто-нибудь из вас умеет?
На лицах собравшихся появились признаки паники. Известно было, что Долорес готова была читать «Замок Локсли», когда бы ее ни попросили об этом. Бывали случаи, когда после первой же произнесенной ею строки «Одного меня оставьте…»[3]значительная часть ее слушателей понимала эти слова буквально. Все облегченно вздохнули, когда Ролло поспешно вызвался показать несколько фокусов. Вообще-то он и одного фокуса никогда не показывал, но два посещения библиотеки вынудили его вести себя необычайно дерзко.
– Вы, наверное, видели, как фокусники достают из карманов зрителей монеты и карты, – начал он. – Так вот, я мог бы вынуть из ваших карманов кое-что поинтереснее. Мышей, например.
– Только не мышей!
Как он и предполагал, резко против выступило большинство аудитории.
– Ну, тогда фрукты.
Это откорректированное предложение было встречено с одобрением. Агнес просто засияла.
Без дальнейших хлопот Ролло направился прямо к трио своих врагов, поочередно засунул руку каждому из них в нагрудный карман и извлек оттуда три персика. Аплодисментов не последовало, но никакие рукоплескания не доставили бы артисту столько удовольствия, сколько наступившая тишина.
– Да он все видел, – нескладно произнес кузен Уортсли.
«И поделом вам», – хихикнул про себя Ролло.
– Если они и договорились заранее, то лучше бы поклялись, что ничего не знают, – произнесла Долорес с присущей ей проницательностью.
– А еще какие-нибудь фокусы ты умеешь показывать? – спросила миссис Джеллет.
Других фокусов Ролло не знал. Он намекнул на то, что мог бы превратить во что-нибудь эти три персика, но Агнес уже успела распределить их между девушками, поэтому ему оставалось лишь смириться с ее решением.
– Есть одна игра, – медленно заговорил старший Уортсли, – она заключается в том, что парни выходят из комнаты и вспоминают какое-нибудь историческое лицо, потом возвращаются и изображают его, а девушки должны отгадать, кто это.
– Мне, пожалуй, пора, – сказал Ролло, обращаясь к хозяйке.
– Твой экипаж прибудет только через двадцать минут, – заметила миссис Джеллет.
– Погода такая хорошая, я лучше пройдусь и встречу его.
– Идет довольно сильный дождь. Ты еще успеешь сыграть в эту историческую игру.
– Что-то мы давно не слышали, как Долорес читает стихи, – с отчаянием произнес Ролло.
Едва он сказал это, как понял, что совершил ошибку. Будучи поставленным перед необходимостью слушать стихи в исполнении Долорес, общественное мнение единодушно склонилось в пользу исторической игры.
Ролло выложил на стол свою последнюю карту. Обращаясь прежде всего к Уортсли, но стараясь, чтобы слова его достигли ушей Агнес, он заметил:
– Хорошо, старик; но сначала пойдем в библиотеку и доедим шоколад, который мы там оставили.
– По-моему, будет справедливо, если девушки тоже будут иногда выходить, – живо произнесла Агнес.
Она всегда была за справедливость.
– Что за чушь, – заговорили другие. – Нас ведь так много.
– Ну, четверо вполне могут идти. И я с ними. И Агнес бросилась в сторону библиотеки, преследуемая тремя менее проворными девицами.
Ролло опустился в кресло и слабо улыбнулся, глядя на братьев Уортсли, при этом едва обнажив зубы; выдра, спасающаяся от клыков охотничьих собак и бросающаяся в спасительный глубокий пруд, примерно так же демонстрирует свои чувства.
Из библиотеки донесся шум передвигаемой мебели. Агнес ни перед чем не устоит в поисках мифического шоколада. И тут же донесся более приятный звук – это колеса зашуршали по гравию.
– Вечер был просто чудесный, – сказал Ролло, обращаясь к хозяйке.
3
Строка из поэмы Альфреда Теннисона «Замок Локсли»: «Одного меня оставьте ранним утром здесь, друзья, / А когда вам буду нужен, позовите в рог меня» (пер. Мих. Шелгунова).