Это заведение — легенда среди состоятельных жителей Сопряжения. В самый обычный день здесь можно встретить лидеров крупных кланов, могущественных одиночек и виртуозов-крафтеров, к которым очередь за следующим шедевром расписана на годы вперёд.
Говорят, здешний шеф-повар готовит блюда, которые заставляют забыть о реальности. А ещё болтают, что истинная цена трапезы в «Звёздной пыли» не всегда измеряется арканой. По крайней мере для тех, кто решит нарушить законы гостеприимства. Не зря же несколько очень влиятельных кланов владеют долями в этом бизнесе, обеспечивая безопасность всех гостей.
В любом случае, именно здесь сильные миров сиих частенько проводят переговоры, совмещая приятное с полезным.
Галадра решительно шагает внутрь, и тут же на неё обрушиваются волнующие аппетит ароматы… Даже сытое существо, оказавшись в этом ресторане, не сможет удержаться от соблазна что-либо заказать.
Метрдотель, долговязый гуманоид с изумрудной кожей, поклонившись, сообщает, что на её имя уже заказан столик, и провожает Матриарха в отдельный кабинет. Как только за ней закрывается дверь, Галадра чувствует, как волоски на затылке встают дыбом. Хотя органы чувств и не регистрируют чужого присутствия, она здесь не одна.
Из темноты раздаётся вкрадчивый голос:
— Ты пыталась привлечь моё внимание, и тебе это удалось. Чтобы не прослыть неприветливым хозяином, я взял смелость заказать для тебя несколько блюд. Пока их несут, предлагаю насладиться свежим нектаром из…
— Я здесь не ради еды, — холодно перебивает его дроккальфар.
Сфокусировавшись, она находит источник шума — небольшой динамик размером с монету. Всё же, как выяснилось, её визави отрицает не все технологии.
— Быть может, — соглашается голос, — но разве стоит упускать возможность насладиться ею? Даже жизнь Новы по-своему скоротечна. Никогда не знаешь, в какой момент она оборвётся.
— Я точно сейчас говорю со Скульптором Грёз, а не блаженным фантазёром? — сложив руки на груди, цедит Галадра.
— А мне казалось, что я беседую с предводительницей крепкого клана, а не сварливой мегерой, — не остаётся в долгу собеседник.
На мгновение воцаряется напряжённая тишина. Матриарх и её невидимый собеседник словно прощупывают друг друга, пытаясь найти слабое место. Вместо того, чтобы продолжить обмен колкостями, дроккальфар решает сменить тактику. Она понимает, что словесная дуэль может затянуться, а ей нужны результаты.
Галадра вскидывает бровь и усмехается:
— Для того, о ком ничего не известно, ты обрёл довольно впечатляющую славу.
Скульптор Грёз тихо смеётся, и его смех похож на шелест сухих листьев.
— И что же это за слава?
— Репутация убийцы, которого нанимают, когда прямой подход не работает, — медленно произносит женщина. — Говорят, что никто из твоих клиентов и жертв не видел тебя вживую. Говорят, ты — онейромант, умеющий убивать во снах. Это правда?
— Допустим, — уклончиво отзывается собеседник. — Но мы ведь оба знаем, что ты пришла сюда не за беседой о моей репутации.
Дрокк открывает рот, чтобы ответить и замирает. Что-то в его манере речи, в построении фраз кажется неуловимо знакомым. Она чувствует, как губы помимо воли растягиваются в ухмылке.
— Знаешь, тебе стоит лучше прятать свои корни… светлый брат.
Повисает напряжённая тишина. Матриарх почти физически ощущает волны удивления, исходящие от динамика, но ответной реплики нет.
— Не держи меня за дуру, — фыркает Галадра. — Ты выдал себя с потрохами. Ритмика речи, интонации, выбор слов… Даже способ связи — флориография[1], которой до сих пор увлекаются некоторые твои сородичи. Всё кричит о том, что передо мной Льфёсальфар.
Она делает паузу, наслаждаясь произведённым эффектом, а затем небрежно продолжает:
— Уверена, ты знаешь эту легенду. В незапамятные времена наши народы были единым целым. Раса Альфар ещё не разделилась на светлых и тёмных. Это произошло во время Великого Коллапса, постигнувшего планету-прародительницу Альфхейм. И наши предки отправились осваивать разные уголки галактики. Дроккальфар и Льфёсальфар — две ветви одного древа…
Галадра позволяет себе короткий смешок.
— Вот почему я не могла понять смысл Увриксиарская эрберы в твоей композиции. Это намёк на связь дроккальфар и льфёсальфар, на общую историю, сплетающую наши расы. Тонкий аристократический флёр, понятный лишь истинным ценителям. В конце концов, мы оба — наследники великой расы, пусть и разошедшиеся слишком далеко. Готова поспорить, Лазурная орхидея Цинтары, серебристый мох Ксантии и багряный плющ Грендока — это отражения давно исчезнувших цветов Альфхейма, не так ли?