— Добро пожаловать обратно, — усмехаюсь я и перехожу к следующей камере.
И к следующей. И ещё к одной. Раз за разом я освобождаю умы пленников от ментальных оков. Процесс не быстрый, но я не тороплюсь. Лучше действовать аккуратно и наверняка. Не хотелось бы спалить кому-то прошивку.
Закончив с рядовыми членами клана, я, наконец, подхожу к камере Старейшины. Это старик, возрастом не уступающий покойному Бакари. Седовласый с длинной косматой бородой и кустистыми бровями. Смуглокожий и худой, как палка.
Дедуля сидит, скрестив ноги и закрыв глаза, погружённый в себя. Это лишь видимость медитации. На самом деле, как и остальные, он — пленник собственного искалеченного рассудка.
Можно, конечно, его спровоцировать, бросив что-нибудь обидное про идиотку Шехеразаду, но к чему?.. Без лишних прелюдий вновь использую Ментальную реконструкцию. На этот раз процесс занимает больше времени. Видимо, Старейшина слишком долго был под властью Амиры или подвергся более сильной обработке. В конце концов, и его взгляд обретает осмысленность.
— Что… что со мной произошло? — хрипло тянет он, растерянно озираясь.
— Долгая история, — отвечаю я. — Скажем так, тебе здорово промыли мозги. Теперь всё позади.
Я обвожу взглядом всех бывших пленников, которых потихоньку выпускают из камер. Многие выглядят растерянными и подавленными, не понимая до конца, что с ними произошло. Пора внести ясность.
— Слушайте меня внимательно, — говорю я, повысив голос. — Ваш разум был порабощён Амирой. Вы жили для неё и ради неё, но сейчас стерва мертва, а вы свободны.
В толпе пробегает гул голосов. Кто-то всхлипывает, кто-то сыплет проклятиями, кто-то благодарит меня. Подняв руку, призываю к тишине.
— Понимаю ваши чувства. Вас использовали как марионеток. Это унизительно и чертовски злит, но теперь у вас есть шанс начать всё заново.
Кто-то кивает в такт моим словам.
— Вы можете остаться в форпостах Самума или переселиться к нам. Сюда. Продолжить жить и работать, но уже на своих условиях. Без принуждения и контроля. Вы сможете восстановить нормальную жизнь и со временем присоединиться к моему клану на равных. Выбор за вами.
Не то чтобы они были мне прям нужны, но пора повышать численность жителей, если хочу повысить Фритаун до следующего ранга.
В камерах воцаряется долгое молчание. Я терпеливо жду, давая пленникам время обдумать моё предложение. Краем глаза замечаю, как Девора сканирует каждого из них, оценивая реакцию и возможную угрозу. Я и сам прощупываю их эмоции с помощью Эмпатической проницательности. Страх, неуверенность, робкая надежда, облегчение — вот что я ощущаю, но никакой агрессии или ненависти.
— Я согласен, — вдруг подаёт голос Старейшина.
Все взгляды обращаются к нему.
— Мой разум был во власти ведьмы слишком долго. Она превратила всех нас в послушных рабов… В чудовищ. Я хочу искупить причинённое зло. Начать всё с чистого листа. И я не желаю больше видеть тот посёлок. В нём для меня ничего нет.
Его слова звучат искренне, и я чувствую, как настроение пленников меняется. Один за другим они выражают своё согласие. Даже самые колеблющиеся, видя пример Старейшины, решаются довериться мне.
— Хорошо. Значит, решено. С этого дня вы не пленники и не враги, а союзники. Мы дадим вам всё необходимое, чтобы обустроить жизнь в наших форпостах. И когда придёт время, будем рады видеть вас в рядах нашего клана.
Доверять вчерашним противникам — риск, но сейчас нам нужны все возможные ресурсы и рекруты. К тому же, судя по эмоциям бывших пленников, они и правда жаждут искупления. Может, и выйдет из них толк.
Уже на выходе негромко роняю на ухо Деворе:
— Пригляди за ними. Убедись, что от них не будет проблем.
— Сделаю.
— Вот и умничка.
Через полчаса я сижу в своём кабинете, погружённый в изучение последних донесений разведки. После нашей победы в Бомбее дел меньше не стало. Скорее, наоборот — теперь, когда мы заявили о себе в полный голос, всё больше фракций стремятся либо заключить с моим кланом союз, либо вступить в наш альянс, либо проверить нас на прочность. Приходится постоянно держать руку на пульсе, следя за потенциальными противниками.
Мои размышления прерывает сигнал входящего звонка на Трансивере. Номер не знаком, но, судя по всему, звонят из-за пределов Земли. Любопытно.
Принимаю вызов и разворачиваю проекцию на весь экран. Передо мной возникает лицо[1], от которого веет силой и угрозой, даже через световые годы. Кожа на стыке синего и фиолетового, длинные иссиня-чёрные волосы, зачёсанные назад, пронзительные глаза, под которыми пролегли глубокие борозды, напоминающие рубцы или русла высохших слёз. Массивные доспехи не скрывают мощь фигуры, а многочисленные шрамы говорят о богатом боевом опыте. По земным меркам я бы дал ей около сорока.