Дальнейшее сопровождалось стрельбой в коридоре. В соседней комнате эсэсовцы обнаружили ближайшего соратника Рема обер-группенфюрера СА Эдмунда Хейнеса, спящего в одной постели со своим молоденьким помощником. Их расстреляли на месте. В остальных номерах арестовывали других приглашенных на банкет. Никто не понимал, что происходит. Эрнст Рем орал, как разъяренный бык, требовал объяснения, но Гитлер молча повернулся и ушел.
После окончания войны Альфред Лейтген, адъютант Рудольфа Гесса, вспоминал в своих мемуарах этот злосчастный период. Гитлер, по его словам, переговорил с арестованным Ремом, но наедине, после чего Рема отправили в камеру, а фюрер остался с Рудольфом Гессом обсуждать список заговорщиков. Речь шла о расстрелах виновных. Прокурором и судьей был сам Гитлер. «Гесс страстно сражался за каждое имя, его не останавливали даже самые яростные приступы гнева Гитлера. Их [заговорщиков] было много, но никто никогда не узнает, скольким из них он спас жизнь».
По всей стране началась кровавая бойня. По одним данным, погибло 77 нацистских главарей и около сотни рядовых членов, по другим — всего погибли около тысячи человек. Полагаю, что истинное число находится где-то посредине — около шестисот.
Эрнст Рем был одним из немногих, кого не расстреляли, а арестовали и посадили в тюрьму Штадельхейм. Два дня спустя Гитлер приказал передать ему пистолет, чтобы он получил возможность «искупить преступление кровью». Приказ выполнил командир полка личной охраны фюрера «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» оберстгруппенфюрер СС Йозеф Зепп Дитрих, мясник по профессии.
Рем получил пистолет, но заявил, что не понимает, в чем заключается его преступление, и потребовал, чтобы пригласили «его друга Адольфа Гитлера». Неизвестно, передавали ли эту просьбу «его другу», но через два часа в камеру арестованного вошел Теодор Эйке, участие которого в подготовке всей «ночи длинных ножей» трудно переоценить. Именно он подготовил массу документов и других доказательств существования заговора. Именно он метался со своим отрядом эсэсовцев по Берлину, расстреливая всех, кто попадался под руку. Всего лишь год назад он был объявлен душевнобольным и помещен по соглашению с Гиммлером в психиатрическую лечебницу в Вурцбурге, но вот его услуги понадобились, и сумасшедшего садиста выпустили на свободу и назначили комендантом концентрационного лагеря Дахау, где он настолько развернулся в своей дикости, что восхищенный его зверствами Гиммлер присвоил ему звание бригаденфюрера СС. Теперь же шеф эсэсовцев выпустил его на свободу, натравив на безоружных и вооружив его пистолетом. Позднее именно он, Теодор Эйке, создаст целую сеть концентрационных лагерей смерти: Дахау, Бухенвальд, Заксенхаузен, Лихтенбург, Маутхаузен. И именно этот палач пришел на последнее свидание с Эрнстом Ремом.
Рем стоял с обнаженной грудью лицом к входящим. Вошел Эйке в сопровождении двух эсэсовцев. Рем закричал: «Мой фюрер!» — и упал, сраженный градом пуль.
«Ночь длинных ножей» потрясла весь мир. Но никак не огорчила ни президента фон Людендорфа, ни армию, ни знатных аристократов, ни богатых промышленников. Все они хором благодарили рейхсканцлера Адольфа Гитлера за проявленную заботу о нации. О Реме вспоминали с неприязнью.
Судя по фактам его биографии, Эрнст Рем обладал темпераментом холерика, качествами экстраверта и полагался больше на свою интуицию, чем на логику и знание.
Если воспользоваться классификацией типов людей, разработанной Карлом Юнгом, то Рем принадлежал к так называемому типу «Наполеон». Действительно, очень многие качества Рема типичны: страстное желание быть на виду, руководить, властвовать над людьми, но не над окружающей обстановкой (видимо, отсюда его панический страх перед управлением экономикой страны), экспансивность, уверенность в себе, умение себя подать и в то же время внешне смириться перед сложностями — переждать опасность, склонность к волюнтаризму и внимание к внешним качествам партнера. Но точно такими же качествами обладал и его противник — Адольф Гитлер. Также обоим им была свойственна единая черта — неудержимый протест против любой попытки кого бы то ни было быть наравне с ними. Естественно, что они должны были столкнуться в решающей схватке друг с другом. И они столкнулись. Победил Гитлер. Могло ли быть иначе? Могло. Мне кажется, что Гитлеру просто больше повезло и он оказался быстрее. Все могло произойти с точностью до наоборот.
Если же рассматривать Эрнста Рема как военачальника, то, по типологии П. Эмерсона, он — классический представитель типа «Kopfabschneider». Именно для этого типа характерны абсолютное неповиновение чужой власти, спорадические, ничем, кроме желания самого «атамана», не обоснованные действия и борьба за власть до последнего вздоха, при отсутствии какого-либо внимания к общему делу. Посмотрим, насколько характерен этот тип военачальников для стратегов Третьего рейха.
Вернер фон Бломберг
Одним из первых, кто официально, в приказе по армии, приветствовал результаты «ночи длинных ножей», был министр рейхсвера генерал Вернер фон Бломберг:
«Мы отдадим все наши силы, а если потребуется, даже жизнь на службу новой Германии. Двери в эту новую Германию были открыты нам фельдмаршалом [президентом фон Гинденбургом], он реализовал тем самым волю народа, порожденную многими веками германских побед. Храня воспоминания об этой героической личности, мы пойдем в будущее, полные веры в германского фюрера Адольфа Гитлера».
А еще годом раньше Бломберг, открыто встав на сторону Гитлера в тот момент, когда канцлер Курт фон Шлейхер пытался устроить военный переворот, практически собственными руками привел фюрера партии к верховной власти в стране.
Вернер Эдуард Фриц фон Бломберг (Blomberg) родился 2 сентября 1878 года в Старгарде Щециньском. В те времена, когда там проживали подполковник Эмиль фон Бломберг и его жена Эмма, этот городок относился к Померании и назывался Штаргард.
Все три сына Бломбергов росли физически крепкими, высокими, широкоплечими и красивыми. Казалось, все они созданы для армейских подвигов, у их отца были все основания гордиться своими сыновьями. Каждый из мальчиков в шестнадцатилетнем возрасте поступал кадетом военно-учебного заведения в Грос-Лихтерфельде и через три года, став фенрихом, успешно сдавал экзамены на звание офицера и получал назначение в армию.
В марте 1897 года молодой лейтенант Вернер фон Бломберг был зачислен в 73-й фузелерный полк.
Уже по названию можно себе представить, что более новое вооружение, чем фузея — широкоствольное ружье, в этой военной части не поощрялось. Именно здесь, в окружении офицеров пехоты, прошли следующие десять лет его лейтенантской жизни. В мирное время продвижение по службе вообще замедляется, а в пехотных частях тем более.
На седьмом году службы, к 26-му дню своего рождения, Вернер совершил два поступка, которые повлияли в дальнейшем на всю его судьбу: он поступил в военную академию и женился на Шарлотте Хелльмих.
Семейная жизнь его была счастливой. Супруги любили друг друга, у них было двое сыновей и три дочери.
Быстрее двинулась и карьера. Незадолго до тридцатилетнего юбилея его произвели в обер-лейтенанты и перевели офицером топографического отдела в генеральный штаб в Берлине, а еще через три года уже в чине капитана он служит в генеральном штабе армии.
В эти предвоенные годы (особенно после поездки в Париж) Бломберг был настолько очарован Францией и ее культурой, что с восторгом принял назначение в гарнизон Меца, дислоцирующийся возле французской границы. К тому же в начале 1914 года его ждало повышение — он становится командиром роты 103-го пехотного полка, входящего в состав гарнизона Меца. Но это уже был военный год.
Сразу же после начала военных действий Бломберга переводят в качестве офицера генерального штаба в 19-ю резервную дивизию. Два года он активно работает штабистом, составляя планы военных операций. Действует Бломберг настолько успешно, что за ряд своих разработок получает «Голубого Макса» — орден «Pour le Merite» («За заслуги»). В 1916 году ему присваивается звание майора. Такой статус гарантировал ему неразрывную связь с армией, независимо ни от каких условий.