Однако, в конце концов, это не так уж и важно. Как и в молодости, Бломберг, оказавшись на новом посту, развил бурную деятельность, которая приветствовалась руководством. Поэтому, как и в молодости, он остался на приобретенном посту даже при смене руководства.
Когда в начале 1933 года рейхсканцлером Веймарской республики становится Адольф Гитлер, Бломберг приветствует это назначение и начинает борьбу в министерстве против ставленников фон Шлейхера. Прежде всего он освобождает место начальника генерального штаба и назначает начальником управления в министерстве рейхсвера своего друга Вальтера фон Рейхенау, присваивая ему сразу же звание генерал-майора. С другими новый главнокомандующий обходился несколько мягче. Кому-то намекают, что в данной ситуации лучше служить где-либо в другом месте, например, в Японии. И полковник Ойген Отт, начальник отдела вооружения, понимающе соглашается и уезжает на Дальний Восток. Кого-то демонстративно оставляют без внимания, не подпуская к решению насущных проблем, — и Курт фон Хаммерштейн не выдерживает изоляции и сам подает рапорт об отставке.
Позиции Бломберга и Гитлера по многим вопросам все больше сходятся. Оба заинтересованы в развитии армии, а следовательно, во введении воинской повинности, перевооружении, улучшении обучения воинского состава. И опять проявляется характерная черта Вернера фон Бломберга: склонность поддаваться влиянию окружающей обстановки. Когда-то это было влияние чужих культур (французской и русской), затем источник влияния стал персонифицироваться — сначала в Вальтере фон Рейхенау, теперь в Адольфе Гитлере. Все чаще Бломберг идет навстречу желаниям фюрера, хотя все чаще эти желания с точки зрения нравственности, мягко говоря, сомнительны.
15 мая 1933 года Бломберг издает приказ по армии, обязывающий всех военнослужащих отдавать честь всем членам «национальных союзов» и их знамени на митингах и шествиях. Кроме того, вводилось обязательное приветствие «Хайль Гитлер!» с выбрасыванием вперед правой руки. Довольно забавно читать в военном приказе подробную инструкцию о том, в каких случаях руку следует выбрасывать непосредственно перед собой на уровне глаз, а в каких — вверх под углом. Но по сути своей происходило нечто совсем не смешное. Говоря языком политологов, началась нацификация армии. А это симптом более чем зловещий.
Бломберг все больше сходился с нацистами. Он быстро договорился с руководителем СА Эрнстом Ремом о предоставлении армейских баз для обучения штурмовиков и передал существовавшую до этого времени вне политики молодежную организацию «Кураториум» под начало обергруппенфюрера СС Фердинанда Крюгера, который незамедлительно реорганизовал ее в молодежную фашистскую организацию, предтечу отрядов «Гитлерюгенда».
Нравственное падение главнокомандующего страны, потомственного офицера, отчетливо прослеживается по его приказам.
В сентябре 1933 года он предписывает всем военнослужащим, независимо от звания и должности, отдавать честь членам НС ДАЛ, если они одеты в нацистскую форму. В октябре он повторяет этот приказ уже в угрожающей форме, что свидетельствует о сопротивлении в армейских рядах такому унижению военной формы перед нацистской.
В декабре следует целый ряд распоряжений о том, как военнослужащие должны вести себя на партийных митингах и собраниях.
В феврале следующего года он требует, чтобы на армейских гимнастерках и кителях постоянно носили партийную эмблему: значок с изображением орла, держащего в своих когтях свастику.
Это уже было началом конца.
Чуть ранее, в декабре 1933 года, Бломберг впервые официально засвидетельствовал свой полный отказ от нравственных принципов. Он издает приказ, запрещающий военнослужащим посещение еврейских магазинов и обязывающий всех офицеров лично обеспечивать выполнение этого приказа. Дальше гнусности посыпались градом.
Появился приказ, запрещающий пребывание евреев в армии: чистоту арийского происхождения должно было определять командование частей и в случае обнаружения служащих-евреев отправлять их в отставку. В армии вводятся обязательные занятия по изучению политической доктрины национал-социализма, затем организуются кафедры национал-социализма во всех офицерских училищах, штабных колледжах и военных академиях. Устанавливается обязательный критерий принадлежности к НСДАП при повышении в чине и звании; не членам партии повышение не грозило. Затем военнослужащим официально запрещается жениться на женщинах неарийского происхождения, причем учитывалась примесь чуждой нации крови даже в третьем поколении. Отменялись обязательные посещения вечерних молитв и церковных праздников, зато вводились обязательные рапорта-доносы командующих округами обо всех неблагонадежных офицерах в гестапо.
Усердие было достойно отмечено. 30 августа 1933 года Бломберг получает звание генерал-полковника, а 31 мая 1935 года по распоряжению фюрера становится главнокомандующим всех родов войск. Такой властью в мирное время не обладал еще ни один военачальник Германии.
Бломберг чувствовал себя полновластным хозяином армии. По всем вопросам, касающимся войсковой организации, Гитлер внимательно прислушивался к его мнению и никогда не спорил. Разумеется, до поры до времени.
Еще в 1934 году Гитлер с Бломбергом поставили перед собой задачу увеличить численный состав армии в 4 раза. Но через год им обоим этого уже было мало. После введения закона о вермахте, практически перечеркивающего Версальский мирный договор, рейхсвер становится вермахтом, то есть министерство обороны — военным министерством, а Бломберг превращается из министра обороны в военного министра. Одновременно с этим вводится воинская повинность и остается только распланировать места, где будут дислоцироваться новые воинские соединения. Учреждаются новые военные округа, каждый из которых обязан увеличить свои силы до 3–4 корпусов. Бломберг собственноручно разрабатывает план ремилитаризации Рейнской области, то есть всего левобережья Рейна и 50-километровой полосы вдоль его правого берега.
За разработку этого плана Бломбергу было присвоено звание маршала.
Вернер фон Бломберг все больше связывает себя с нацистами, не замечая, как отчуждается от офицеров армии, как падает его авторитет, и не понимая, что безоговорочная преданность Гитлеру совсем не обязательно гарантирует взаимность.
Отчуждение фюрера началось с робких призывов Бломберга облегчить положение повсеместно изгоняемых евреев. Особенно же обострилась ситуация, когда Гитлер потребовал реализации плана по введению воинских частей в Рейнскую область, граничащую с Бельгией и Францией. Бломберг считал необходимым провести предварительные дипломатические переговоры с правительствами соседних государств, но Гитлер настаивал на немедленном введении войск, чтобы поставить весь мир перед свершившимся фактом. Верховным главнокомандующим вермахта был фюрер, поэтому маршал смирился и 7 марта приказал трем батальонам переправиться через Рейн.
Франция мгновенно ответила концентрацией войск на границе, там собралось около тридцати дивизий. Бломберг по-настоящему перепугался.
В панике он бросился к Гитлеру и начал умолять его отвести войска во избежание начала войны. Фюрер зло спросил у паникера, в достаточной ли степени тот излечил подорванную когда-то нервную систему. Французские дипломаты обратились к правительству Германии с нотой, в которой требовали отведения немецких войск от границы. Гитлер ответил, что в случае необходимости он введет в Рейнскую область еще шесть бригад. Дипломаты умолкли.
Победа в этой игровой партии была явно за Гитлером. Как ни странно, больше всех проиграл его партнер Вернер фон Бломберг.
Проиграл он и в одной из следующих партий, когда возражал против участия германских отрядов в гражданской войне в Испании, считая, что, вмешиваясь в средиземноморскую политику, легче многое потерять, чем хоть что-нибудь приобрести. С точки зрения военной науки и политологии, безусловно, прав был Бломберг, но Гитлер никогда не интересовался наукой. Как игрок, которому «пошла карта», он рискнул, поставив на безвыигрышную, казалось бы, комбинацию, и выиграл.
Окончательный крах Бломберга сопровождался бурей страстей в хитросплетении интриг. Все решила его вторичная женитьба. Но ей предшествовала так называемая «хоссбахская конференция». И предшествовала она не только по времени, но и (что совершенно очевидно) как проявление причинно-следственной связи.