Нынешняя глобальная миссия США состоит во всемирном разоружении народов мировой периферии, возомнившей о своем равном достоинстве в ходе предшествующей демократической "революции притязаний". Не случайно идеологи нового либерализма утверждали, что их кредо — "демократия свободы", направленная против "демократии равенства". Сегодня обнажилась социал-дарвинистская, связанная с идеей "естественного отбора" подоплека этой свободы: демократия свободы есть система, в которой устранено все то, что препятствует естественному отбору, — то есть все то, что способно отстоять достоинство и перспективу более слабых. Глобальное открытое общество— это общество, открытое для беспрепятственного проникновения сильных в те ниши, в которых до сих пор было позволено отсиживаться слабым.
Замена биполярной системы однополярной в этом свете выступает как замена протекционистской мировой системы, страхующей слабых, системой безраздельного господства «сильных». Те, кому хотелось бы еще сохранять свои иллюзии, касающиеся американской миссии в мире, могут утверждать, что устранение протекционистских барьеров предназначено для ускоренного взросления слабых, которым вредит авторитарная сентиментальность протекционизма. Но факты говорят о прямо противоположном. Слабых для того и лишают всех средств самозащиты, чтобы они и не смели мечтать стать вровень с сильными. Исторический опыт показывает, что протекционизм и фридридерство являются закономерными фазами циклической экономической динамики. Пока национальная экономика не готова выдерживать конкуренцию с более сильными иностранными экономиками, открыть ее — значит убить на корню. И напротив, никому и в голову не придет искусственно закрывать ее на той стадии, когда она готова к эффективной конкуренции.
Все нынешние представители современного экономического авангарда числят в своем прошлом фазу протекционистской истории. Мало того, они и сегодня, как показывает случай со сталелитейной промышленностью США, не гнушаются протекционистских мер в тех случаях, когда это соответствует их национальному "разумному эгоизму".
Так что не будем заблуждаться: нынешняя идеология глобально открытого мира, как и новые практики насильственного взламывания национальных «замков», символизируют торжество мировой экспроприаторской политики, передающей планету в безраздельное пользование "единственно достойных".
Этот процесс реколонизации мира сегодня определяется в рамках двух стратегических форм.
Первая форма, в наиболее чистом виде сегодня представленная в постсоветском пространстве, связана с использованием услуг правящей западнической элиты, которой и поручается, под присмотром иностранных советников, осуществить передачу национальной экономики в ведение глобалистов, уготовивших ей роль сырьевого колониального придатка.
Реколонизация здесь выступает в форме холодной гражданской войны «демократов» с собственным народом, которого хотят лишить прежних прав и привычных форм социальной и национальной замозащиты под предлогом борьбы с тоталитарными традициями и пережитками. Либеральные реформы здесь выступают как более или менее откровенная игра с нулевой суммой: чем в большей степени новые приватизаторы идентифицируют себя как часть мирового демократического истэблишмента, тем последовательнее они противопоставляют себя туземному большинству как носителю неисправимого традиционализма и тоталитарной ментальности.
"Национал-патриотизм" потому и стал бранным словом российской демократии, что ей вменена реколонизаторская роль — отдать страну на откуп тем, кто лучше «этого» народа.