Итак, в семье Зигмунд не получил зерна, способного перерасти с началом зрелости в достойную идею. Но взамен ему досталось немало козырей. Один из биографов нового времени Ирвинг Стоун, посвятивший книгу жизнеописанию Фрейда, отмечает, что Зигмунд, будучи старшим сыном в семье из семерых детей, всегда находился в положении фаворита и награждался наибольшим вниманием, наибольшей частью материнской любви, в него же мать и верила больше, чем в любого другого ребенка. Зигмунд осознавал это, и знаменное чувство первенца стало частью того энергетического топлива, которое так сильно понадобилось позже в начале самостоятельного пути, чтобы выдержать, терпеливо перенести трудности становления, считая их временным явлением, и не забыть при этом, что он является победителем и даже носителем великих идей, готовым взойти на любые вершины. Именно такие чувства были развиты у Зигмунда в семье – неплохая замена отсутствия ориентации при выборе жизненного пути.
Жажда жизни – вот что получили все семеро детей от своей неутомимой и страстно любящей их матери, и Зигмунд небезосновательно полагал, что он этого чувства унаследовал больше остальных. Хотя все члены семьи были сильно привязаны друг к другу на протяжении всей жизни, что подтверждалось фактом, что каждый считал своим долгом помогать семейному бюджету при всякой возможности. Зигмунд всегда был прилежным учеником, но даже проведя девять лет в медицинском университете и получив степень доктора медицины, он так и не определился окончательно с направлением, которому должен был следовать. В возрасте, когда многие уже вышли на беговую дорожку и приступили к реализации своих амбиций, Фрейд даже не определился с выбором пути. Он лишь поглощал науку, исследуя и часто отбрасывая целые направления, едва приступив к освоению той или иной дисциплины. Так, он без сожаления и колебаний отбросил химию и хирургию, едва почувствовав, что у него нет таланта и влечения к этим наукам. Часто принятие решений сопровождалось непродолжительной депрессией, но молодой человек действовал на редкость последовательно и целенаправленно – он твердо был уверен лишь в том, что должен, наконец, выбрать для себя путь в одном из медицинских направлений и приступить к его освоению. С большой долей вероятности можно утверждать, что его начальное направление, так сказать, зародыш идеи, был получен им от именитого научного окружения, к которому он страстно тянулся. Справедливости ради стоит добавить, что преимущественно мысли молодого врача были связаны не с научными достижениями ради самих достижений, но с возможностью в первую очередь получить определенные материальные блага благодаря успешной карьере.
Бедность, неопределенность социального положения, понимание, что ни семья, ни кто-нибудь еще не помогут ему в продвижении вперед, а в придачу еще принадлежность к еврейскому роду, сильно тормозившая формальное продвижение по медицинской иерархической лестнице, толкали Зигмунда к совершению отчаянных поступков. Осознание проблем, связанных с еврейским происхождением, настолько потрясло Фрейда, что он довольно длительное время отказывался отождествлять себя с евреями. В одном из писем, описывая характер евреев, он в сердцах вывел такую строку: «Как мне надоел весь этот сброд!». Еще большим подтверждением отвержения еврейской культуры является бегство Фрейда в Римскую культуру, которая должна была стать достойной заменой иудаизма.
В годы становления Зигмунд усвоил две наиболее важные вещи, характерные для победителей: он может рассчитывать в этой жизни лишь на самого себя и, поскольку сильнее, упорнее и увереннее других, он вполне может и должен добиться успеха. Угнетающее финансовое положение и желание устроить свою личную жизнь первоначально подтолкнули его к почти немыслимому для незрелого врача шагу – обратиться к именитому профессору Мейнерту, возглавлявшему психиатрическую клинику, и прямо предложить себя. Отказ профессора и многие другие подобные отказы, которые неоперившийся Фрейд пережил в будущем, не уменьшили смелости и его веры в себя. Не слишком рассчитывая на поддержку со стороны, он просто использовал в жизни все имеющиеся способы борьбы за получение желаемого результата. Зигмунд действовал по принципу: «Это не последняя дверь из тех, в которые можно постучаться, и когда-нибудь хоть одна из них откроется!». Но при этом Фрейд не просто ожидал, что кто-то подберет его.