Традиционные свадебные цвета молодицы – красный и темно-красный. Они символизируют сияние Асалена и невинность девушки, которая сегодня будет принесена в дар мужу как знак чистоты, верности и покорности. Испокон веков молодицы надевали одежды этих цветов, отдавая себя в жены избранникам. Но под праздничными туниками бедра девушки всегда обернуты белой повязкой. На нем очень хорошо будет видна кровь, что докажет невинность молодицы.
Некогда эту повязку вывешивали на двери как доказательство. Но сейчас древний обычай подправили. Времена другие и нравы тоже.
Закутанная с ног до пят молодица приблизилась к отцу, встала в двух шагах от него и опустила голову Подружки подняли покрывало над ее головой. Оно – тоже символ. В день свадьбы молодица не должна быть под лучами Асалена. Сегодня светило увидит ее только в качестве замужней женщины.
Все гости смолкли, внимательно глядя на скрытую плащом фигуру девушки. Наступала кульминация торжества. Момент принятия окончательного решения. Что бы сейчас ни сказала девушка, отменить ее решение не может никто. Таковы обычаи скратисов, таковы порядки империи.
– Эбева, дочь моя, к нам пришел маркиз Теладор, – громко сказал префект. – Он напомнил о неком долге и о твоем обещании стать его женой. А также преподнес тебе дар. Видела ли ты этот дар?
– Видела, отец, – раздался негромкий голос девушки.
– По душе ли он тебе? Что ответишь мэору маркизу?
Девушка молчала.
Теладор не особо переживал по поводу обряда и традиционного вопрошания. За прошедшее с момента сговора время он виделся с Эбевой раз десять. И в последний раз прямо перед походом на варваров. Тогда он приехал, чтобы принести извинения за перенос дня свадьбы.
Эбева, уже подготовленная отцом, выслушала маркиза молча и вроде бы с пониманием. Но маркизу ее, пусть и одобрительного, молчания было мало. Он подошел ближе, взял за руку (она уже позволяла ему такой жест) и, глядя в глаза, негромко произнес:
– Любовь моя. Только одно может оторвать мужчину от жены и от семьи. Долг властителя и хозяина. Долг защиты владений и своих людей. Нам предстоит тяжелый поход, мы обязаны защитить наши владения от нападений подлых варваров. И только поэтому я разрываю свое сердце надвое и прошу тебя простить мне мой отъезд и разлуку с тобой. И мне будет не по себе в сражении и в пути, если я не буду уверен, что ты поняла и простила меня. Эбева…
Он обнял ее за плечи и прошептал в самое ухо:
– Знай, как только я вернусь, мы тотчас поженимся. Я хочу этого больше всего на свете!
Девушка впервые за время разговора подняла на него глаза и так же тихо ответила:
– Я верю вам, маркиз. Вы умеете уговаривать и убеждать. Я буду ждать вас и… тосковать.
Последнее слово она едва вышептала, но Теладор расслышал его, улыбнулся и осторожно поцеловал в щеку. Правила приличия запрещали мужчине касаться молодицы до свадьбы. Но некоторые запреты Эбева и маркиз опускали.
– Я привез тебе наряд, – маркиз указал на длинный сверток, – знаю, что так не принято, не мужчина должен выбирать девушке свадебные одежды. Но… ты просто примерь его, посмотри. Если не понравится – выкинь.
Эбева бросила на сверток мимолетный взгляд и вновь посмотрела на маркиза.
– Пообещай мне…
– Что?
– Что будешь беречь себя и вернешься здоровым.
– Обещаю.
– Смотри, – девушка нахмурила тонкие брови, – ты обещал пред ликом Асалена, ты не смеешь не сдержать слово!
Маркиз засмеялся и привлек Эбеву к себе.
– Я вернусь! А ты готовься к свадьбе.
Он тронул пальцем сережку, что висела в ее ухе.
– Они тебе очень идут.
Эбева кивнула. Обычай носить украшения в ушах здесь был, но женщины прокалывали не мочки, а середину ушей. Когда маркиз дарил девушке на семнадцатилетие сережки, он подсказал, как правильно их надевать. Эбева послушала маркиза и с тех пор сережки тоже стали причиной сплетен.
И носит их дочь префекта непривычно, и красоты они немыслимой.
Нет, маркиз не сомневался в ответе девушки, но сейчас ее молчание отозвалось в его душе странной тяжестью. Чего она молчит?
Молчание отметили и гости, по их рядам пронесся шепоток, кое-кто позволили себе растянуть губы в усмешке. Не все здесь желали счастья маркизу и не все хотели видеть его родственником префекта. А тут такой конфуз!..
Шелегер открыл было рот, чтобы повторить вопрос, чувствуя, что пауза затягивается сверх всякого приличия. Но Эбева внезапно резким движением сбросила с себя плащ и колпак и предстала пред всеми в ярко-красной тунике, закрывавшей ее тело от плеч до середины бедер.