- Что вас так заинтересовало в технической посуде, кэп?
- Скажи, чем эту штуку можно испортить?
- Корабельным орудием. Антиматерией. Нагрузкой на разрыв, превышающей корабельное ускорение.
- То есть, если сделать из неё щит и подставить под удар меча, она выдержит? - Туэброк потряс вонючей грязной кюветой, недавно послужившей причиной небольшого взрыва внутри корабля.
Глаза Ольги расширились.
- У вас слишком маленький коэффициент трения с полом. Вас отбросит ударом, но вы не пострадаете.
- Самое то, - обрадовался Туэброк. - Как в этой штуке проделать дырки, чтобы привязать на грудь?
- Корабельным орудием. Нужен час непрерывной работы трёхгигаваттного лазера, чтобы прожечь слой этой дряни толщиной в одну молекулу.
- Что это за материал? - возмутился капитан. - И как их делают?
- Это не моя специализация, - нахмурилась Ольга. - Я не помню точно, но это что-то вроде сгущённой ткани материи. Фактически, она не существует, это словно бы возмущение самого пространства. Побочный эффект работы гипердвигателя с искривлением. - она виновато взглянула на командира. - Я правда не знаю точно, что это такое. Опытный двигателист может запустить любой гипердвигатель так, чтобы получить эту миску, но как они возникают, понимает от силы десяток учёных во всей Империи.
- Ладно, - Туэброк поставил кювету под пульт. - О чём ты хотела поговорить?
- Помогите мне снова лечь в анабиоз. Я вам скажу перед тем, как уснуть.
Туэброк снова подавил желание выдрать её. Проснуться, переполошить все системы корабля, заставить разнервничаться капитана - и всё ради этого? Он проводил Ольгу в медотсек, наказал дроиду приготовить инъекцию краткого сна, а сам застыл в ожидании разговора. Девушка повернулась к нему, подняла брови и как-то странно повела глазами. Туэброк в ответ поднял вопросительно брови. На этот раз был наклон головы, странный взгляд и поджатые губы. Капитан удивился ещё больше.
- Я собираюсь раздеться, - потеряв терпение сообщила Ольга. - не будете ли вы так добры отвернуться?
- Прошу прощения, - Туэброк повернулся на одном каблуке и с удивлением уставился в своё огромное зеркальное отражение на стене.
Отражение Ольги рядом с его образом выпустило на лицо счастливейшую из улыбок ребёнка, получившего безмерное удовольствие от шалости, после чего рука отражённой девушки взметнулась к вороту и в одно движение расстегнула комбинезон до лобка. Судя по звуку из-за плеча мужчины, Ольга не отставала от своего отражения. Крепко зажмурившись, Туэброк бросился прочь из анабиозного блока. Врезался в стол, потом в шкаф, уже у самого выхода разбил колено о низенькую, чудовищно жёсткую и тяжёлую самодвижущуюся реанимационную станцию. Звонкий смех девушки терзал уши побагровевшего от смущения капитана до момента, как за ним закрылась дверь отсека.
- Так... - медицинский дроид повернулся к капитану. - а можно уточнить, леди выйдет вас позвать, прежде чем уснуть?
- Кажется, нет... - Туэброк поморщился, ощупывая пылающее болью колено. - думаю, она справится сама.
- Капитан, согласно инструкции, сопровождающий не имеет права покидать каюту, пока система не диагностирует стабильность сна и блокировку камеры заморозки. Теперь дверь заблокирована, пока девушка не уснёт. А сама она не уснёт, потому что вы и я здесь и некому нажать на пульте закрытой камеры клавишу 'Пуск'.
Включилась внутренняя связь и нежный голос Ольги разнёсся по медблоку.
- Я смогу самостоятельно лечь спать, и я очень благодарна вам, капитан, что подыграли мне. Теперь всё идёт так, как надо. Пожалуйста, когда вы примете бой, не пытайтесь защитить мостик или энергосистему. Просто постарайтесь выжить, ладно? Опыт ведения боя сейчас важнее нашего корабля и экипажа.
Отказавшись от первой помощи, Туэброк захромал на мостик, ругая себя, что попался на удочку скучающей девчонки. Спустя час он, едва живой приполз обратно в медблок. Травмированное колено раздуло так, что ширины штатины гермокостюма уже не хватало. На этот случай у медицинских дроидов была отдельная библиотека лексем и эвфемистических фразеологизмов, которые обязательно должны были вызвать у пациента чувство вины и праведного гнева. Дроид высказал всё, что думал. Туэброк даже не стал спорить.
33 день, 13 месяц, 154 год. Агари-Траа. Тяжёлый эсминец 'Фальшивый Брюзга'.
Космический бой медлителен. Пространство, доступное для боя, настолько огромное, что даже лазеру требуются ощутимые мгновения, чтобы пройти от стрелка до цели. Более мощные по сравнению с фокусированным световым потоком, импульсные лучемёты имеют меньшую скорость заряда, что тоже сказывается на времени попадания. Новейшая разработка Империи - пучковая пушка - хороша только на очень близких, не более пятидесяти тысяч километров, расстояниях, потом её мощность падает до нуля, точнее, заряд рассеивается. Но эти пятьдесят тысяч километров она преодолевает почти 14 секунд.
За эти 14 секунд достаточно изменить курс на полградуса и корабль окажется на огромном расстоянии от точки прицеливания. Предугадыванием этих манёвров и формирование облака поражения, то есть, участка пространства, в котором хоть одно попадание будет гарантировано, занимается стрелковая группа. Специалисты огневых систем сочетают в себе качества аналитиков и ясновидящих, а если учесть слаженность их работы, можно утверждать, что все уверенно владеют навыком телепатии. Теоретически, их может заменить компьютер прицеливания, строящий прогнозы маневрирования и сам подсчитывающий параметры облака поражения, но, как на деле убедился Туэброк, компьютер в подмётки не годится двум двоечникам стажёрам. За последние шесть часов боя Туэброк попал всего один раз и то, случайно.
Впрочем, боем это было назвать сложное. Эсминец продолжал свободное падение, уровня энергии хватало на обеспечение состояния ожидания двигателя малой тяги, одну из семи пучковых пушек и два бортовых лучемёта. Корабли врага следовали за эсминцем, особо даже не уклоняясь от беспорядочной стрельбы, сближаясь неторопливо и спокойно, осознавая своё превосходство. Туэброк пытался продраться через ручное управление огнём, но на капитана обучают три года и четыре года практики (от командира палубы до старпома), а на стрелка обучают четыре с половиной года, из которых два с половиной - практика. То есть, у Туэброка не было ни единого шанса самостоятельно задать параметры стрельбы.
Наконец противники приблизились настолько, что пучковая пушка произвела успешное попадание. На мгновение капитан возрадовался, увидев, как сбавил ход и отстал немного потерявший в массе корабль врага, но его улыбка тут же погасла - он понимал, что больше с ним играть и шутить не будут.
Резкое сокращение дистанции, смена орбит - и вот уже враг настолько близко, что пытаться стрелять бессмысленно. Они взяли подвижные орбиты вокруг эсминца на дистанциях чуть более четырёх километров. Туэброк попробовал применить систему противоракетной защиты, но та не смогла захватить ни одну цель и, пожаловавшись в бортовой журнал, выключилась.
Туэброк молча защёлкнул шлем, включил внутренний обогрев гермокостюма, подачу воздуха, экзоусиление мышц. Надел на спину источник питания и взял в руки нелепого вида, но достаточно удобный меч для разделки корабельной брони, после этого прошёл на межпалубный перекрёсток и стал ждать, где произойдёт первый абордаж.