8. Сто однодолларовых монет нужно разделить на две кучки, А и В. Если в ваших кучках А и В окажется столько же, сколько у вашего партнера, каждый из вас получит по 100 долл. Если количества монет в кучках окажутся разными, никто ничего не получит.
9. В первом туре кандидаты получили следующее число голосов:
Затем последует второй тур. Вы не заинтересованы в результате, за исключением того, что получите приз, если проголосуете за того, кто получит большинство во втором туре. Такой же приз получат все избиратели, проголосовавшие с большинством, и каждый из них знает, что в общих интересах голосовать едино. За кого вы проголосуете во втором туре?
Эти задачи искусственны, но они хорошо иллюстрируют основный тезис. Люди могут приходить к согласию относительно намерений или ожиданий, если каждый знает, что другие пытаются сделать то же самое. Большинство ситуаций и, возможно, каждая ситуация для людей, которые практиковались в этом роде игры, обеспечивают некий ключ для согласования поведения, некую фокальную точку ожиданий каждого по поводу того, что другие ожидают, что он ожидает, что они ожидают от него, что он ожидает от них именно таких ожиданий по поводу его действий. Успех в решении задачи поиска такого ключа или, скорее, любого ключа (а ключом станет любой ключ, в котором общее мнение опознает таковой), может зависеть от воображения больше, чем от логики. Успех этот может зависеть от аналогии, прецедента, случайной договоренности, симметрии, эстетической или геометрической конфигурации, казуистического рассуждения и того, кем являются играющие и что им известно друг о друге. Причуда может направить мужа и жену в бюро находок, а логика может привести каждого к рефлексии и к ожиданию, что другой задумается над тем, где бы они договорились встретиться, случись им договориться об этом на случай непредвиденных обстоятельств. Здесь не утверждается, что эти люди всегда найдут очевидный ответ на вопрос, но их шансы на это гораздо выше, чем можно заключать на основании чистой логики теории вероятности.
Главная характеристика большинства из этих «решений» состоит в том, что ключи, или координирующие сигналы, или фокальные точки, в некотором роде выдаются из общего ряда или просто заметны. Но это «выдающееся положение» зависит от времени и места, а также от того, что за люди участвуют в решении проблемы. Обычные люди, потерявшиеся на плоской круговой поверхности, пошли бы, естественно, к ее центру, чтобы встретиться друг с другом. Но лишь сведущему в математике «естественно» было бы ожидать встречи с партнером в центре масс поверхности неправильной формы. Равным образом существенна некоторая уникальность фокальной точки: муж и жена не могут встретиться в бюро находок, если в универмаге имеется несколько таковых. Эксперименты автора с разными картами ясно показали, что карта со множеством нанесенных на нее домов и с единственным перекрестком «стягивает» большинство людей к перекрестку, но если перекрестков много, а дом один, то большинство соберется у дома. Отчасти это может отражать лишь то, что уникальность порождает «заметность», но более важно то, что уникальность позволяет избегать двусмысленности. Здания могут быть в действительности более заметны, чем иной предмет, изображенный на карте, но если зданий три и ни одно не отличается от других, то есть лишь один шанс из трех на то, что встреча произойдет около какого-нибудь конкретного дома, и осознание этого факта может привести к тому, что здания не будут выбраны в качестве «ключа»[31].
В конечном счете мы имеем дело в равной степени и с воображением, и с логикой. При этом логика приобретает весьма казуистический характер. В этой игре поэты могут преуспеть больше, чем логики, потому что игра отчасти больше похожа на каламбуры и анаграммы, чем на шахматы. Логика оказывает помощь — большинство тех, кто выбрал 1 в задании 6, опиралось, по-видимому, на логику, — но обычно лишь воображение выбирает из конкретных деталей ситуации некий работающий ключ.
МОЛЧАЛИВЫЙ ТОРГ (ПРИ РАСХОЖДЕНИИ ИНТЕРЕСОВ)
Если парашютисты не любят ходить пешком, то в нашу проблему вторгается конфликт интересов. Будь у них связь (которой у них по условию нет), они бы спорили или торговались о месте встречи, и каждый предпочитал бы точку ближе к тому месту, где он находится, а в идеале — это самое место. В отсутствии связи их основная задача состоит в том, чтобы согласовать представления о мыслях друг друга, и, если конкретная точка привлекает внимание и указывает им на «очевидное» место встречи, выиграет торг тот, кто оказался ближе к этой точке. Если даже тот из них, кто находится дальше от фокальной точки, знает об этом, он не может не уступить и не может привести доводы в пользу более справедливого распределения расстояния, которое нужно пройти: ведь «предложение» для переговоров, которое подает сама карта — если она подает его — является единственным, и в отсутствие связи контрпредложения быть не может. Конфликт разрешен — или, возможно, мы должны сказать «проигнорирован» — и этот результат стал побочным продуктом доминирующей потребности в координации действий.
31
То, что это рассуждение верно, подсказал, кстати, один из экспериментов автора с картой. На карте был единственный дом и несколько перекрестков. Одиннадцать человек выбрали дом и встретились там, а четверо, выбрав (разные!) перекрестки, таки не смогли встретиться.