Когда рукопись этой книги отправилась в типографию, это не означало, что я бросил изучать стратегию и войну как явление, что я перестал заниматься аналитической работой в полевых условиях и в должности советника по государственной безопасности. Под влиянием теории и практики моя исходная идея продолжала развиваться, принося новые плоды, которые нашли отражение в пересмотренном издании 2001 года, а ныне дополнили пересмотренное и обновленное издание 2016 года. Среди этих плодов нужно выделить концепцию «геоэкономики», то есть проникновения воинственных настроений и способов противостояния в отдельные области международной торговли; еще отмечу как новое концепцию «постгероической войны» – так я обозначаю новейшее стремление сражаться практически без потерь и его неожиданные последствия, включая сюда дистанционно управляемую «войну беспилотников»; прибавлю также изучение основных источников стратегического мышления, анализ последствий войн, которые прерываются вмешательством извне, и (это совершенно другое) переоценку потенциала и серьезных ограничений авиабомбардировок вследствие развития систем наведения. Если коротко, структура книги осталась прежней, значительная часть текста была написана заново, а остальное подверглось тщательной переработке и обновлению. Ни окончание холодной войны, ни возвышение Китая, ни широкомасштабные вспышки исламистского насилия по всему миру не способны изменить логику стратегии. Тем не менее новые обстоятельства требуют нового набора примеров, да и отдельные недавние технические достижения заслуживают отдельного рассмотрения. Кроме того, я постарался вычеркнуть из текста наиболее темные места; надеюсь, теперь мое сочинение больше не воспринимается как повторный перевод с немецкого.
Часть I
Логика стратегии
Введение
Si vis pacem, para bellum: «Хочешь мира – готовься к войне» – так гласит римская поговорка, которую до сих пор охотно цитируют ораторы, рассуждающие о пользе мощного вооружения. Нам твердят, что надлежащая боеготовность отражает те нападения, каковые провоцируются слабостью, и тем самым сохраняет мир. При этом, конечно, столь же справедливо утверждение, что надлежащая боеготовность может обеспечить мир совершенно иным способом – убедив слабого сдаться сильному без боя. Древнеримское изречение, изношенное и затертое долгим словоупотреблением, давно уже перестало стимулировать наше мышление, однако именно сама его банальность поучительна: в этой парадоксальной фразе скрывается вопиющее противоречие, которое подается так, будто оно есть строгое логическое высказывание (чего едва ли можно ожидать от простой банальности).
Почему же это противоречивое высказывание принимается столь безоговорочно и даже игнорируется как самоочевидное? Разумеется, кое-кто с ним не соглашается, и целая академическая дисциплина «изучения мира»[2] опирается на утверждение, что мир нужно изучать как самостоятельное явление и активно трудиться ради него в реальной жизни: Si vis pacem, para pacem, или «Хочешь мира – готовься к миру», как могли бы сказать приверженцы этой дисциплины. Но даже те, кто отказывается от упомянутого выше парадоксального совета, не отвергают его как самоочевидное глупое противоречие, опровергаемое здравым смыслом. Напротив, они рассматривают его как пример ошибочной общепринятой мудрости и противопоставляют ей идеи, которые сами считают новаторскими и небанальными.
Значит, вопрос остается в силе: почему указанное вопиющее противоречие принимается столь охотно? Вдумайтесь в абсурдность подобного совета в любой области жизнедеятельности за пределами стратегии: «Если хочешь А, стремись к Б, его противоположности», то есть «если хочешь похудеть, ешь побольше», «если хочешь стать богатым, зарабатывай меньше»! Конечно, мы категорически отвергли бы такие наставления. Но в царстве стратегии, которое охватывает поведение людей и последствия их отношений в контексте фактических или возможных вооруженных конфликтов[3], мы научились принимать парадоксальные высказывания как обоснованные. Нагляднейшим примером здесь выступает понятие ядерного «сдерживания», настолько глубоко усвоенное в годы холодной войны, что многим ныне оно кажется прозой жизни. Чтобы защищаться, мы должны быть готовы напасть в любое время. Чтобы извлечь выгоду из ядерного оружия, нельзя им пользоваться, пусть изготовление и поддержание ядерного арсенала обходится недешево. Быть готовым к нападению ради «возмездия» – это доказательство мирных намерений, но возведение противоядерной защиты свидетельствует об агрессии, оно как минимум «провокативно», если исходить из общепринятых взглядов. Споры о безопасности в рамках ядерного сдерживания снова и снова разгорались во время холодной войны, и, конечно, возникало немало препирательств по всем отдельно взятым вопросам политики в области ядерного вооружения. Но явным парадоксам, составлявшим саму суть ядерного сдерживания, было суждено остаться незамеченными.
2
Эта социальная наука получила развитие в 1960-х гг. и постепенно обрела международное признание; с 1973 г. действует Общество изучения мира, а с 2001 г. – Ассоциация изучения мира и справедливости. –
3
У стратегии множество определений, но ни одно из них не является полностью приемлемым. Под этим словом понимают и доктрину, и простой план, и описание какой-либо повседневной практики, и совокупность теорий. См. Приложение 1, где приводится ряд наиболее типичных определений стратегии.