В британско-немецкой воздушной борьбе в ходе Второй мировой войны следствия парадоксальной логики стратегии в ее динамической форме проявлялись как на техническом уровне, так и на уровне большой стратегии — в которой всегда господствуют политические решения и политические интересы.
Последовательность «действие — противодействие» в разработке нового военного оборудования и контрмер, которые, в свою очередь, приводят к разработке контр-контрмер и еще более нового оборудования, обманчиво кажется хорошо знакомой. То, что техническим средствам ведения войны будут при любой возможности противопоставлены другие устройства, разработанные именно против них, представляется достаточно очевидным.
Несколько менее очевидна связь между самим успехом новых устройств и вероятностью их возможной неудачи: ведь любой внимательный противник сосредоточит усилия в первую очередь на том, чтобы выработать контрмеры против того вражеского оборудования, которое кажется в данное время самым опасным. При этом, парадоксальным образом, менее успешные устройства могут сохранить свою скромную полезность даже в том случае, если оружие, изначально самое успешное, было превзойдено благодаря контрмерам и, возможно, стало совершенно бесполезным[29]. В дальнейшем менее успешному устройству, вероятно, тоже окажут противодействие, но за это время оно может предоставить некий временной потенциал полезности — а это все, что способно дать любое устройство в быстро развивающихся технологических областях.
Так обстояло дело и в воздушной радиоэлектронной войне в ходе Второй мировой войны, бурное развитие которой подстегивали впечатляющие прорывы в науке, бешеные темпы работы в лабораториях и на заводах, а также успехи разведки в обнаружении вражеских устройств и техники. В череде ответного развития одно и то же устройство могло быть высокоэффективным при первоначальном внедрении, потом совершенно бесполезным, а в конце концов прямо опасным — и все это в течение нескольких месяцев. Именно так произошло с бортовыми радарами, устанавливавшимися на британских бомбардировщиках, чтобы предупредить о приближении к ним истребителей: поначалу они были спасительны, затем их действию стали препятствовать преднамеренные помехи, а вскоре они сделались смертельно опасны для тех, кто ими пользовался, поскольку новый приемник позволял немецким истребителям перехватывать их лучи, чтобы обнаружить бомбардировщики ночью[30].
Полезный срок действия технических нововведений определяет полезность их эффективности — вот мысль, приводящая в крайнее замешательство ученых и инженеров, для-которых обычно полезность (utility) и эффективность (performance) — одно и то же. Но это верно лишь в том случае, если эффективность воздействует на неодушевленные (или сотрудничающие) объекты. Тогда полезность и эффективность действительно тождественны друг другу, и то устройство, что эффективнее, не может быть менее полезным, чем то, что менее эффективно. Однако именно так происходит зачастую в парадоксальной области войны. Например, во время Второй мировой войны было изобретено множество электронных методов управления самолетом. На каждом этапе британцы и немцы, а затем и американцы выбирали самый точный и действующий на максимальном расстоянии метод, тратя ограниченные производственные ресурсы на то, чтобы получить навигационное оборудование в самой оптимальной форме. Но это совершенное оборудование всякий раз встречало отпор противника, тогда как другие методы, лишь немногим худшие, и другое оборудование, лишь в мелочах не столь совершенное, все еще могли использоваться эффективно. В конце концов, обе стороны поняли, что с внедрением новых методов и передового оборудования нужно обращаться очень осторожно, а наилучшие решения лучше поберечь для особо важных кампаний.
Если бы противоборствующие стороны сохранили это излишнее стремление к техническим новшествам, то они могли бы наблюдать повторяющуюся череду событий. Жизненный цикл каждого нового навигационного прибора начинался бы с экспериментальной стадии, на которой приборов было еще мало, а экипажи еще не были обучены ими пользоваться. Затем следовала бы фаза возрастающего успеха, доходящая до кульминационной точки (совпадающей с подготовкой контрмер врагом); а за ней, в свою очередь, — резкий упадок, вызванный широким применением противником этих контрмер. Поняв на горьком опыте эту логику стратегии, лидеры обеих сторон вмешивались в поступательное развитие технологии, дабы добиться большего совпадения срока ее успешной эксплуатации с их оперативными приоритетами.
29
При испытаниях «Окна» оказалось, что более старый британский радар для обнаружения ночных истребителей (Mark IV) был способен справиться с этой контрмерой, а более поздний и совершенный (Mark VII) — не мог. См.: Price, Alfred.
30
Когда немецкий «Юнкерс-88» по ошибке приземлился на британский аэродром в июле 1944 года, оказалось, что на нем установлено устройство под кодовым названием «Фленсбург», способное обнаруживать, классифицировать и локализовать сигналы «Моники», британского предупредительного радара в хвостовой части самолета (там же, р. 214–215).