— Большое спасибо, Аднан, за твое гостеприимство, но это будет лишним.
— Не спеши отказываться, Джейсон, — улыбался ему саудовец. — Мое предложение поистине ценное. Я предлагаю тебе дикий алмаз, необработанный и потому неприглядный на первый взгляд. Но ты можешь отшлифовать его по собственному вкусу, придать ту форму, какую сочтёшь нужной, добиться того блеска, какого только пожелаешь.
— Ты как всегда внимателен и заботлив, Аднан. Но, боюсь, мне придётся повременить с твоим предложением, если оно останется в силе, разумеется.
Аднан покачал головой.
— Джейсон, ты не понимаешь, от чего отказываешься. Мой алмаз призван не услаждать взор, а резать стекло.
Понемногу Джейсон начал понимать, куда клонит хозяин дома:
— Стало быть, — спросил он, — ты считаешь, что та девушка может быть полезна мне в работе?
— Ну конечно! О чём же ещё я говорю тебе последние пять минут?
Джейсон только улыбнулся. Витиеватые иносказания всегда деликатного саудовца могли запутать кого угодно.
— Тогда давай поговорим поподробнее, — предложил молодой человек. — Ты же понимаешь, в моём деле необходима точность, без всяких увёрток.
— Разумеется, — согласился Аднан.
— Значит, ты хочешь предложить мне нанять в управление одну из твоих контрабандисток?
— Самую лучшую из моих морских экспедиторов, — тут же внёс уточнение мультимиллионер. — Она не по годам умна и сообразительна. У неё феноменальная память. За пять лет, что она работает на меня, не было ни одной сорванной по её вине доставки.
— Так уж и не одной? — усомнился Джейсон. — Даже в облавы полиции в портах не попадала?
— Нет, такое бывало, но это уже не её вина, а мои просчёты. От полиции она уходит всегда, со всей документацией, деньгами, а если надо, то и с невыгруженным оружием.
— Интересно как?
— Она мой лучший экспедитор, — ещё раз повторил Аднан, будто это должно было всё объяснить. — Если надо, оружие сбросит в море и никаких улик не останется. А накладные с деньгами положит в водонепроницаемую сумку и уплывет с ними подальше от судна.
— Так на чём же уплывет?
— Ни на чём, Джейсон. Она просто нырнет под воду. У неё потрясающая способность обходиться без воздуха долгое время. Она может проплыть, не выныривая, несколько миль, а полиция решает, что она утонула. Но она вынырнет у ближайшего пляжа, а потом сядет на грузовой рейс и отплывёт на нашу базу. Пять раз, Джейсон, пять раз она возвращалась ко мне из самых глухих окраин Средиземноморья и всегда со всей суммой от сделки за вычетом того, что потратила на дорогу. Она умеет быть честной и верной.
— Я знаю, Аднан, твои работники уважают и любят тебя, как и ты их, иначе и быть не может.
— Никто из покупателей не сбил при ней цену, — продолжал перечислять достоинства своей контрабандистки Аднан, — никто не отказался платить и никто из покупателей не оставался без привезённого ею товара, который они приобрели у меня.
Джейсон лишь кратко кивнул и спросил:
— И чем той алмаз может быть ценен для моего управления?
— Много ли у вас на службе молодых женщин… да и просто женщин? Я говорю не о секретаршах и не об уборщицах, что натирают полы в вашем штабе. Есть ли у вас женщины-агенты?
— Не так много, — был ему краткий ответ.
— Готов поспорить, что их наберётся менее процента от общего числа. Поверь мне, Джейсон, женщины способны на многие вещи, абсолютно не подвластные мужчинам.
— Да, я слышал о компаньонках, которых ты постоянно отправляешь иранскому шаху, — усмехнулся молодой человек.
— Это бизнес, мой друг, — улыбнулся ему в ответ Аднан, — а мои смышлёные прелестницы умеют очаровывать клиента и приносить мне всегда добрые вести. Но та, о ком я тебе говорю, вряд ли способна очаровывать. Она цветок совсем для иного сада.
Пока Аднан вновь не перешел на поэтический язык, Джейсон поспешил уточнить:
— Она разбирается в оружии?
— Превосходно разбирается.
— Умеет им пользоваться.
— Возможно только немного. Но ты ведь можешь её этому научить.
И Джейсон всерьёз призадумался.
— Откуда она вообще появилась в твоей флотилии? — спросил он.
— Это удивительная история. Когда-то она была замужем за тунисцем и жила в пустыне вместе с его племенем, плела там ковры, а потом продавала на базаре. Когда муж погиб в песчаной буре, она решила вернуться на родину, пришла в Колло и попросилась на корабль до Европы. Когда я впервые увидел её в порту, то не сразу поверил, что она европейка, до того она успела одичать в пустыне. Если бы не светлая кожа и блондинистые волосы, так бы и продолжал думать, что она берберка.