— Предупреждать надо!
— Да, я как-то не подумал… — Начал оправдываться землянин, но я не стал его слушать, подтолкнув в спину.
— А что, мне тоже идти? — Неподдельно испугался Рихард.
— Он сказал идите, а не иди. — Закатив глаза, ответил я.
Дварфу, казалось, не было никакого дела до нашего препирательства, он всё также размеренно шагал по тропе, не оборачиваясь.
Подхватив свои вещи, я быстро нагнал гнома и пристроился в пяти шагах позади. Под нашими ногами крутая горная тропа, на ней полно валунов, камушков и песка, но при этом представитель подгорного народа двигается совершенно бесшумно. Не идёт, а, кажется, плывёт, словно могучий корабль, не оставляя следов даже на песке! И это при том, что его доспех из пластин толщиной около полсантиметра весит не меньше центнера. Но вес брони, казалось, его вообще не смущает, для него это словно вторая кожа. Да, находясь на Булате я мог бы облачиться в что-то похожее, но вот двигаться нормально и тем более сражаться с таким весом на плечах — точно нет!
— А что так… — Догнал меня Рихард.
— Молчи. — Осадил я землянина. — Просто иди. Молча.
Гномы не любят многословие, это я «помнил» и решил лишний раз не раздражать Мастера Духа. Пытаюсь повторить широкую походку дварфа, но вместо того чтобы издавать меньше шума, наоборот только больше камней задеваю.
Мы поднялись по склону метров на двести, обогнули ручей, затем повернули за большое нагромождение валунов, за которым оказался пробивающийся через камни родник. Остановившись рядом с чистой водой, дварф обернулся ко мне и приказал:
— Снимай.
Судя по движению его руки, он имел в виду мой доспех. Не став спорить, расстегнул пояс и стащил с себя кольчугу. По нахмурившимся бровям дварфа понял, что этого мало, и снял гамбезон.
— Показывай.
Его рука указывает на мой живот. Почувствовал рану, нанесённую оружием, выкованным дварфом? Неприятный холодок пробежал по спине, но спорить я не рискнул и поднял рубаху.
— Тоже. — Кивок головы в сторону завёрнутого в ткань меча.
Несмотря на то, что дварф закован в тяжёлую броню, мне от него не убежать. При необходимости в «боевом разгоне» гномы способны очень быстро бегать. По ним такого не скажешь, но умеют. В Прошлом Цикле сам был свидетелем подобного. Так что сбежать не получится. Стараясь не показывать, что нервничаю, развернул свёрток и отошёл на шаг в сторону, давая дварфу разглядеть оружие. Гном бросил на меч Ридана недовольный взгляд, поморщился, покачал головой и, дёрнув рукой, приказал:
— Убери.
И всё? Я думал, меня тут и похоронят, но нет, кажется, не в этот раз. Быстро заматываю Губитель Людей обратно в ткань, едва скрывая облегчение.
— Ложись. — Приказывает Мастер Духа.
Что, прямо на камни? Видимо, да. Снова не рискуя спорить, ложусь на спину, надеясь, что понял всё верно. Кажется, угадал. Дварф проводит ладонью по поясу, и в его руке появляется мешочек с каким-то зельем. Натерев руки пахнущей сухими грибами мазью, гном присаживается рядом и кладёт ладони мне на живот.
Ощущение такое, словно меня под гидравлический пресс положили. А когда он начал втирать мазь в рану, показалось, что вот-вот мои внутренности выскочат через рот. Когда давление и боль стали почти нестерпимыми, и на моих глазах выступили слезы, гном прекратил экзекуцию. Встал на ноги, одновременно поднимая и меня, словно пушинку. А затем, резко выдохнув, как двинет мне своей стальной ладонью по спине! Я чуть позвоночник не выплюнул! Упал на колени, закашлялся, потом ещё сильнее, и внезапно отхаркнул кровавый комок слизи. И тут же почувствовал себя намного легче! Пока приходил в себя, дварф беспардонно залез в мой рюкзак, достал оттуда обычное зелье Лечения и молча бросил его мне. Дождался пока я выпью зелье, убрал пустую склянку туда, где её взял и, завязав рюкзак, поднялся на ноги, бросив короткое:
— Ждём.
В том, что по какой-то причине дварф решил меня вылечить, у меня уже нет сомнений. С каждой секундой я чувствую себя всё лучше и лучше. А от раны на животе виднеется только тоненький шрам, от которого уже завтра не останется и следа. Не рискуя делать лишних движений, смотрю, как дварф, наклонившись, двумя пальцами, словно половую тряпку, поднимает мою кольчугу. Презрительно её встряхивает, прислушивается к звуку колец, а затем смотрит на меня в искреннем недоумении, словно спрашивая «как подобное дерьмо кто-то вообще догадался на себя надеть?». В ответ развожу руками, но это не находит понимания у гнома, и он только качает головой. Через примерно минут десять гном подходит ко мне: