— Правы были заклинатели Рун. Наш мир ждут великие потрясения.
— А есть такие предсказания? — Оживился я.
— Каждый год что-то подобное пророчат, с Начала Времён! — Отмахивается Мастер Духа. — Только. В этот раз. Я им поверю.
— Да?
Обернувшись, дварф мазнул по мне усталым взглядом и пояснил:
— Герои просто так не сходят на землю.
— Какой из меня герой? — Чтобы разрядить обстановку, пытаюсь рассмеяться, но получается плохо.
— Обычный. Как в легендах предков. — Пожимает плечами гном. — Тот. Кем. Я. Никогда. Не стану.
Поднявшись на ноги, склоняюсь в глубоком поклоне.
— Я, Рэйвен Александрит, шериф Книги Цеха Проходчиков Булатного Ранга, благодарю мастера за знания.
— Я, Дварвин Багтан, Хранитель Книги Рецептов, Мастер Полуночного Духа Итильдинового Ранга принимаю твою благодарность.
Итильдин? Ничего себе я ошибся! А всё потому, что мой особый взгляд позволяет узнать только ранг человека. И тем не менее, в Прошлом Цикле он погиб, спускаясь по ярусам. Даже воину Легендарного Витка оказалось не под силу справиться с тысячами малахитовых муравьев.
— Мастер, а вам точно нужно туда, вниз? — Делаю попытку отговорить дварфа от самоубийственной затеи.
— Да. — Отрезает он.
Не отступится. Жаль. Мне пришёлся по душе этот немногословный гном. Да и в качестве учителя он бесподобен, чувствуется огромный опыт в этом деле. Надеюсь, у меня получится открыть врата малого Храма, и в этом Цикле для него всё сложится иначе.
Покопавшись в рюкзаке, нашёл зелье Восстановления и, дождавшись кивка дварфа, залпом выпил, каждой клеточкой тела ощущая, как возвращаются силы. Я не ждал от гнома никаких пояснений, тем удивительнее стало то, что, присев на камень, Дварвин заговорил:
— Мой клан не справился. Много веков назад. Потерял то, что поклялся хранить. И вот каждую сотню оборотов мы пытаемся вернуть утерянное.
— Мы? — В сомнении тяну я, руками показывая, что кроме него, здесь нет других гномов.
— Тысячу оборотов назад в паломничество отправлялась сотня. Пять сотен тому назад — десятки. Сегодня… Сегодня я один.
— Раз сотня вернулась ни с чем, то зачем вам идти одному? — Удивляюсь я подобной упёртости.
— Вернулась? — Переспросил дварф равнодушным голосом.
— А… — И тут до меня дошло, и я склонил голову. — Да примет камень их души.
— Не примет. — Отрезает дворф. — Как и мою, если не справлюсь.
— У нас, людей, принято перед тем, как отправиться в последний поход, облегчить душу. Я готов выслушать вас, мастер. Это самое малое, что я могу в знак благодарности за вашу учёбу.
— Облегчить? Душу? — Подобное явно ему в новинку, но я уже видел такой взгляд, он и не надеется вернуться. — Хорошо. — Неожиданно соглашается дварф. — В подгорных чертогах Первопредка буду хвалиться, что ко мне прислушался Истинный Герой.
В этот раз возражать против такой формулировки не стал, обратившись в слух.
— Когда горы были молоды… Мой клан варил лучшее пиво на Айне. — И это не просто слова, пиво для подгорного народа — это даже больше чем религия. — Сам Великий Мастер не брезговал пригубить тот пенный напиток. Тёмное Багтанское. И Тёмное — не та игра слов, которую так любите вы, люди. — Гном поднимает руку, и над его ладонью появляется Знак Сродства с Тенью! Так вот что значит Мастер Полуночного Духа. — Алтарь Ночной Хозяйки благословлял нашу пивоварню. И на свадьбе Обеорна и Сегуны к столу подавали пиво, сваренное моими предками!
— Алтарь… — Шепотом повторяю я.
— Который мой клан потерял во время Великого Горотрясения.
— И вы…
— Ты всё понял. — Кивает дварф и прикладывает ладонь к своим губам.
Надо же, клан дварфов, почитающий Сегуну! Впрочем, а почему нет? Хозяйка Вечерней Прохлады освещала ночное небо задолго до того, как нога первого человека ступила на Айн. Да и гномы относятся к богам совсем не так, как мы. Если у людей главное зло ассоциируется с Обеорном и Нулглом, то для дварфов божественным врагом является Магевра. А Тьма и Тень, куда без них в подгорном царстве? Хотя и Антареса гномы тоже почитают. Не зря, не зря я сюда пришёл! Если где-то в недрах Тронного Пика покоится забытый Алтарь Сегуны, то мне точно следует сюда вернуться. Задание на поиск десяти утерянных алтарей Тени по-прежнему висит надо мной, подобно Дамоклову мечу.