Летала бы теперь на остров на дельтаплане, маяк обслуживать, брр…
— Ну что, камрад, пошли обратно?
Джай кивнул, и мы поспешили на судно. Не успели отчалить и выйти на курс к низкому мысу огромной бухты — конечному пункту назначения экспедиции, — как из машинного отделения выскочил Сашка, пристально оглядел палубу, как-то странно пожал плечами и быстро зашел в рубку, где собрались все остальные: у кого камера, у кого бинокль.
— А черепаха где?
— О чем ты, матрос? — вопросом на вопрос важно откликнулся капитан «Клевера».
Zicke тут же закрыла лицо ладонями, начав содрогаться в припадке.
Джай Бодсингх просто вышел на правый борт, не желая участвовать в таком позоре.
Кракен, зараза… гигантский.
— Так вы что, вкусную океанскую черепаху не забрали?! — искренне возмутился морской цыган. — Я сам след на песке видел! Она же наверняка в кустах лежала!
Острый нос «Клевера» в наступившей тишине гордо резал морскую гладь.
Опытный экипаж покорителей и знатоков океана шел к очередной цели.
На самой оконечности мыса из густой низкой растительности выступали серые развалины древней каменной постройки. Это не береговой форт и не крепость — скорее всего, это остатки наблюдательной башни или маяка, второе, пожалуй, вероятней. Выходить мы не стали, лишь сняли на фото и видео с хорошим разрешением, хотя на обратном пути желательно бы осмотреть. Сейчас же груз скинуть надо, люди ждут.
Только завернули за мыс, и… Мало что могло бы меня так удивить и восхитить, как этот бесконечный ряд пальм, стоящих на границе широкого пляжа. В один из своих длинных северных отпусков слетал я как-то в Доминикану — вот нечто подобное сейчас и открылось взору. Нас предупреждали, но не верилось. Огромная горная гряда осенью и зимой начисто перекрывает путь холодным потокам воздуха с равнин, аналогичный феномен наблюдается в Абхазии и даже в Сочи. Огромный океан — безотказный природный аккумулятор тепла, он стабильно поддерживает тут свой микроклимат, настоящие субтропики. Ни влажного холода, ни изнуряющей жары.
— Ну что, теперь-то вам не страшно купаться? — спросил шкипер, показывая на пальмы и пляж с такой гордостью, будто это он их тут посадил, еще и песочка насыпал.
— Как сказать, — усмехнулся Джай. — Черепахи не отменяют кракенов.
— Может, все-таки спросим у Алекса? — разозлилась Ленни.
Позвали матроса.
— Кракены? Гигантские? А как же! Есть, конечно, многие видели… Я, правда, не видел.
— Ну что теперь? — съехидничала Zicke. — Купальники в шкаф?
— Зачем сразу в шкаф? — не понял Сашок. — Это же не акулы, что им возле берега делать, они на глубине ходят.
— А ты слышал что-нибудь о случаях нападения на человека? — закономерно поинтересовался и я.
— Ни разу.
— Они «фисташки» любят, — охотно поделилась мыслями сильфида.
— Чего?
— Аквалангистов, их чистить прикольно.
Ну вас всех к лешему, я купаться точно буду. Дураком надо быть, чтобы упустить такую возможность побалдеть в раю.
По ту сторону от устья Волги тоже могли бы возникать подобные оазисы, но там нет столь огромных природных «карманов» плодородной земли, нет глубоких бухт с широкой береговой полосой, сплошь скалы да обрывы, полоска пляжа, где она есть, узкая. А в Балаклаве по длинному узкому распадку прохладный воздух всегда будет пропускать в бухту, там климатическая картинка ближе к Новороссийску.
Кстати, в Балаклаву на днях уходит экспедиция. И не на «Дункане», а на другом судне — «Нерпе», а это самый настоящий морской пароходик, с паровым двигателем, не привязанный жестко к базам с жидким топливом. Но и мощный подвесной «Меркурий» на «Нерпе» стоит, это уже новация. Такой мультитопливный корабль — настоящая находка для анклава: хоть в кругосветку можно отправляться.
Капитан на этом пароходе особый, с характером. Мрачноватый такой тип по фамилии Корнеев, имени его не знаю, все к нему почему-то обращаются именно и только так. Корнеев — неформальный председатель Клуба Капитанов, в который входят Коломийцев, веселый молодой Женя Самохин, встречавший нас на катере «Стерегущий», а также oberbootsmann «Густава» Антон фон Зейдлиц из Берлина по прозвищу Боцман. Ну и наш Маурер вписался с недавних пор — торжественно приняли. Принимали Ули плотно. Появившись утром на судне опухшим и духовитым, Маурер коротко посетовал:
— С моряками без тренировки непросто, Тео.
После десяти километров пути берег с пальмами начал постепенно заваливаться на север, и вскоре открылась глубокая бухта Южного Форта — нам туда.