– Я не понимаю, что это значит, но Макс называет этого правителя «Интеллект Сферы». Ему он иногда отвечает на вопросы. Мне – иногда показывает двери.
У короля глазки заблестели, щеки залоснились. Он плотоядно облизнулся, повернулся к юноше, потребовал:
– Что скажешь Рен-Рендуку ты, Маакс? Наша племянница – смелая и умная девушка, но она дикарка, видит внешнее, а не суть вещей. А ты человек цивилизованный, верно? Ты понял гораздо больше. Что тебе говорит Интеллект Сферы?
Глазки-буравчики впились в Максима, точно пытаясь пробраться в его черепушку, выведать секреты. Под их взглядом сосредоточиться, выдумать такую же логичную историю, как у княжны, не получалось, Рен-Рендук мигом распознает вранье. Но и молчать нельзя. Проклятый толстяк решит, что он чего-то недоговаривает.
– Мой король, Максу нечего больше сказать, – пришла на помощь Огница. – Но специальный мозгач получил еще один человек.
– Кто, Зира?
– Нет, мой король, вы. Что необычное умеете вы?
У Максима челюсть отвисла, настолько неожиданным был поворот. Но его изумление оказалось ничтожным в сравнении с тем, что творилось с Рен-Рендуком. Щекастая физиономия короля побледнела, глазки бегали затравленными зверьками, губы мелко дрожали, – ни дать, ни взять мальчишка, пойманный на горячем. О, Максим знал это ощущение: однажды мама зашла в его комнату, когда он разглядывал картинки на сайте для взрослых.
К чести Рен-Рендука, тот быстро взял себя в руки.
– Хорошо, – буркнул невпопад. – Что дальше? Где выход отсюда?
Огница покачала головой.
– Мозгач говорит, что из этого мира выхода нет.
Максим невольно переглянулся с королем. Переспросил:
– В секторе нет уводящей двери? Не верю! Даже из Отстойника были двери.
– Я тоже не верю. Варняк прав – это ловушка, только не я ее подстроила. А до этого была ловушка в мире стрекоз, когда мне вдруг указали на дверь посреди озера-западни. Еще раньше ложная дверь открылась на нашем пути через мир гвыхов. Какая-то сила пытается помешать нам, но не может. Мы выбирались из каждой ловушки, выберемся и из этой.
– Не все выбрались, – насупившись, поправил ее Максим.
Огницу его замечание не смутило. Она с готовностью согласилась:
– Да, у каждого успеха есть цена. Думаю, нам надо подождать. Наверняка и здесь что-то случится, что-то изменится.
Они замолчали. Каждый размышлял о своем. Наконец Рен-Рендук подвел итог разговору:
– Что ж, надеюсь, ожидание затянется не на годы.
Если что и должно было случиться в этом мире, то не в первый день. На острове время словно остановилось. Погода была вполне комфортная, и Рен-Рендук нарядился более подобающим королю образом, вернув Зире кожаный костюм. Переодеваться в шорты вирийка не захотела, но жилет надела, – остатки рубахи пошли на бинты. Она выпросила-таки немного лекарств, обработала стражнице рану, напоила обезболивающим, и та забылась тревожным сном. Остальные занимались кто чем. Бурбун и присоединившаяся к нему Огница попытались наловить рыбы, используя пики вместо острог. Однако пробродив три часа по прибрежному мелководью, признали – рыбы нет. То ли она вообще не водилась в этом океане, то ли к острову подплывать не хотела. Новость нерадостная: если водой ледяная глыба в пещере могла обеспечить в избытке, то с продовольствием дела обстояли весьма печально, – большая часть запасов погибла в озере монстров. Рен-Рендук проверил у всех вещмешки и сумки, собрал все, что нашел, разделил на пайки. Хватало на пять дней, даже если прожить их впроголодь.
Хоть делать на острове было совершенно нечего, соблюдать распорядок дня Рен-Рендук требовал строго. Резоны его были понятны, – как иначе удержать дисциплину среди готовых отчаяться людей? О двери в пещере он не забывал, выставил караул у ведущего туда прохода. Службу несли все по очереди, за исключением самого короля, разумеется. К распорядку для и караулу люди отнеслись с пониманием, разве что Варняк ворчал под нос недовольно, да и то, когда Рен-Рендука поблизости не было. Он нашел занятие для себя и своего приятеля Мыся: ходить по пятам за Максимом и Огницей, чтобы не пропустить ни слова из того, что они скажут. На островке, где и так все у всех на виду, это было сродни издевательству.