Композицион против прогулок не возражал, и за неделю Максим досконально выучил окрестности своего жилища, мог безошибочно найти дорогу и к храму, и к шлюзу. Еще через неделю он убедился, что «верхняя», то бишь, заполненная воздухом часть Города Красоты и Гармонии, не так уж и велика. Была и нижняя, подводная. Несколько раз, оказываясь в двухэтажных галереях, Максим спускался к воде и нырял, чтобы убедиться: анфилады залов продолжаются и там. Сады, засаженные водорослями самих разных форм и расцветок, тоннели и колодцы, уводящие невесть куда. Эта часть города была обширнее, не исключено, она хранила тайны и чудеса. Но исследовать ее, не имея полноценного водолазного снаряжения, не представлялось возможным.
Попытки пообщаться с местными жителями результата не принесли. Тритоны таращились на юношу издали, но стоило приблизиться, как тут же ныряли в воду и скрывались в городском лабиринте. Чего-то боялись?
– Не суди их строго, Макс, – Вайял Макалс охотно объяснил столь настороженное отношение. – Причина не в тебе, а в твоем одеянии. Все дети знают страшную сказку о летающих чудовищах, всемогущих и неуязвимых, способных поражать на расстоянии. Двуруких, двуногих, в точно таком одеянии, какое сейчас на тебе. Когда-то наши прапредки сбежали от них и основали этот прекрасный мир. Но рано или поздно чудовища найдут нас даже под водой. Храмы будут разрушены, Гармония и Красота попраны, настанет конец света.
Он развел руками, останавливая попытку юноши объясниться:
– Нет-нет, не оправдывайся! Я знаю, что ты и твои друзья тоже бежали от летающих чудовищ. Но я – композицион, я общался с многими десятками гостей из других миров. Простые жители не имеют такого опыта, не знают твоего языка. Они боятся. Макс, если возможно, я бы попросил тебя снимать это одеяние, когда отправляешься на прогулку по городу. Взрослые нервничают, увидев тебя, но им никто не мешает убраться с твоей дороги. Однако ты дважды попадался на глаза детям. Они пугаются, болеют, плохо кушают. Их матери недовольны, а это очень плохо. У нас осталось не так много женщин. Мы не хотим, чтобы город покинули последние.
Максим сконфужено втянул голову в плечи. Зира и Огница, оставившие игру «в князя» и тоже слушавшие объяснение композициона, посмотрели на юношу, и во взглядах их была укоризна. Носить защитный комбинезон криссов в мирах, основанных беглецами от этих самых криссов – идея не из лучших, в Од’мере и Добрии он уже попадал из-за этого в переделки. Хорошо, что тритоны народ миролюбивый, попросили снять вежливо. А могли и тумаков надавать, не особо разбирая, разумный ты или квазиразумный.
– Я бы снял, – промямлил Максим. – Но у меня нет другой одежды.
– Это не вызовет затруднений, – с готовностью заявил Вайял Макалс. – Если гость согласится носить одеяние нашего народа, то мы его изготовим.
Одежду композицион принес спустя два дня, которые Максим безвылазно просидел в их «гостинице», слушая похрапывание Конга и наблюдая, как Зира постепенно становится гроссмейстером по игре «в князя». Одежда походила ну ту, какую носил сам Вайял Макалс, разве что новая и размером побольше. Максим опасался, что в комбинезоне окажется дыра на том месте, которое в приличной компании принято прикрывать. Но нет, закройщики учли это анатомическое отличие людей от тритонов. Кожа была тонкой, шелковистой на ощупь, комбинезон сел как влитой, хоть Вайял замерял размеры Максима не портняжным метром, а своими перепончатыми пальцами. Как тритоны наряжались в такую одежку, непонятно, но для иномирца портные изготовили верхнюю и нижнюю части отдельно, склеив их на спине.
– Шуба на рыбьем меху, – хихикнула Огница, увидев юношу в этом одеянии.
Положим, на шубу одежда совсем не походила, и не из «рыбьего меха» была сделана, а из кожи какого-то морского зверя. Но то, что зверь питался рыбой – однозначно. Запах, источаемый комбинезоном, не давал в этом усомниться. Девушки, объявившие было, что тоже хотят такую одежду, принюхавшись, начали брезгливо морщиться. Наверняка со временем запах выветрится, – комбинезон Вайяла Макалса это подтверждал, – но пока что Огница шепнула Максиму на ухо: