В ярком синеватом свете плавали люди. Вернее, неподвижно парили, выстроенные в безупречно ровные ряды, будто привязанные невидимыми нитями. Однажды Максим видел подобное, правда, висели там человеческие тела гуще, да и было их значительно меньше. Невольно он принялся считать. По два десятка тел в лево и право, итого сорок в ряду. Десять рядов в глубь помещения, а в высоту…
– Ну ты и сказала! – перебила его подсчеты Огница. – Людей не из бульона делают, а из отцовского семени в материнском чреве. Неужто не знаешь? А еще замуж собралась! Или у вас в Вирии не так?
– Не так! – парировала Зира. – Это в Добрии дикарки младенца в пузе таскают, пока он сам собой не вылупится или пока не надорвутся. А в цивилизованном мире женщина сдает плод Белым Сестрам, как только он зашевелится. Белые Сестры заботятся о ребенке и выращивают его сначала в маточном репликаторе, потом в садках. Поняла? Хотя, ты и слов таких не знаешь.
Таких слов Огница в самом деле не знала. Но уступить рыжеволосая княжна никак не могла.
– Стало быть, вы там в своей Вирии не сильно от зеленых отличаетесь!
– Хватит собачиться! – оборвал Максим разгорающуюся перепалка. – Не делают здесь людей и не выращивают. Их здесь хранят. Должно быть, это склад такой.
Девчонки замолчали, уставившись на него, ожидая дальнейших объяснений. Не дождавшись, Огница кивнула.
– А и верно. Мы ж видели такое, в тарелке летающей!
Она развернулась и быстро, почти бегом, пошла к следующей двери. Отворила ее, на всякий случай отступив за косяк. Заглянула, крикнула:
– Тут такое же!
Она и к третьей двери побежала проверять содержимое помещения-бокса. Впрочем, Максим не сомневался, что она там найдет.
– И тут люди! Макс, сколько ж народа зеленые собрали?
Юноша прикинул количество пройденных дверей и тех, что виднелись впереди. Предположил:
– Сотни тысяч. Или миллионы.
Огница наморщила лоб, пытаясь соотнести услышанное число с населением Добрии. Покачала головой.
– Не, нету у нас столько и не было никогда. Да и одеты они не по-нашему.
И правда, одежда на бесчувственных телах не имела ничего общего с вещами из одевателей в Задвери. Тем более – с разноцветными нарядами вирийцев. На мужчинах были одинаковые рубахи и штаны из неокрашенного нарочито груботканого полотна, обуты в какие-то лапти с онучами. На женщинах – длинные, до лодыжек, платья со шнуровкой на груди, изготовленные из такой же ткани, разве что украшенные цветной вышивкой на подоле и рукавах. У тех, кто постарше, волосы спрятаны под платком, на животах лежат объемные сумки с длинными ремешками, перекинутыми через плечо. У молодых девушек и девочек головных уборов нет, волосы либо заплетены в косы, либо распущены и ни одной стриженной. Зато у мужчин стрижки самые разные: и «под горшок», и наголо бритые, и с длинным одиноким чубом на макушке. Мужчины были вооружены кто луком и колчаном со стрелами, кто копьем. Обязательно у каждого за поясом охотничий нож, даже у мальчишек, какие постарше.
– Нет, не наши это! – Огницы решительно захлопнула дверь, возле которой стояла, пошла назад к спутникам. Остановилась у второй двери, внимательно оглядела подвешенные в воздухе тела, подтвердила:
– Не наши! В Добрии так не одеваются. И луки не по-нашему сделаны, и…
Осеклась. Нахмурилась, вглядываясь в содержимое бокса. Неуверенно опровергла собственное утверждение:
– Или наши… Вон там вверху Горчак висит, он у меня в отряде был. Макс, ты его помнишь? Он с нами в Окрест плавал. Точно, он. Значит, все-таки это люди из Добрии. Сейчас еще знакомых поищу…
Она вдруг замерла. Повернулась навстречу спешащим к ней друзьям. На лице княжны была растерянность.
– Но ведь Горчак с нами в Задверь ходил, его там зеленые убили. Как он здесь оказался?
– Подумаешь! – фыркнула рубболистка. – Меня тоже убивали, что из того? Криссы умеют тела восстанавливать, лишь бы пониматель уцелел.
– У Горчака не было понимателя! Никогда не было, поняла? Он родился в Добрии и всю жизнь там прожил. А в Задвери зеленые его из радужника распылили на моих глазах, одна труха осталась! Как они его заново слепили?
Новое обстоятельство удивило не только Огницу. Оно было неожиданным… но вполне логичным, если исходить из того, что известно о назначении Сферы. Максим решился сформулировать догадку:
– Значит, радужники – не оружие для убийства. Это типа комбайна, созревший урожай заготавливать.
– Выходит, мы для них урожай, – хмыкнула Зира.