- А еще ныряльщик должен наличествовать, крутой, - зачем-то дополнил шериф.
На него замахали руками, Серега, понимая, что народ засиделся, продолжил бодрее.
- Ну, а теперь на закуску. Последний объект, но какой! - голос его стал значительный, сам он стал торжественный такой, что я напрягся. - Далековато, правда, метров пятьсот от угловой башни, за "аэродромом" сооружение, которое мы всей группой после долгих раздумий и споров решили обозначить, как мини-НПЗ. Нужно перепроверять. Качалки не видно, если там и есть нефть, то это - фонтан под задвижкой.
С абсолютным торжеством Демченко ткнул пальцем в бумагу и молча сел за стол, справедливо ожидая реакции. Я пока смолчал, ждал того же. Жаль, что я уже сидел, если бы стоял, то "так и сел" бы, для добавления эффекта. Прапор переглянулся с капитаном, после чего Гонта как бы нехотя произнес:
- Ну, вообще-то там "агрегация" просматривается, отчасти похожая на "самовар"…
- Что за самовар? Что вы имеете в виду? - поинтересовалась комендант.
- В Чечне мы такие глушили в рейдах. "Самовар" - подпольный нефтеперегонный заводик, - задумчиво молвил Руслан, - что-то похожее действительно есть. Но вот насчёт добычи… Главной крутилки не видели.
- Ну. Её мы, вроде, не заметили. Может быть потому, что не подумали. Если так, то это не чеченский аналог. Здесь всё почти на виду, не заглублено.
- В стороне от основного объекта имеются две цистерны по двадцать кубов, типа железнодорожных - похоже на мазутохранилище. Они пониже, заглублены. В периметре есть отдельная огороженная зона, видно плохо, но, похоже, там и есть "главный вентиль", - вмешался Демченко.
- Задвижка, - подсказал главный инженер.
- В самом периметре ещё один бак стоит, небольшой, и цистерна, всё под навесами.
А как сердечко-то опять заколотилось, Сотников! Почуял перспективу, да? Ну, а как же. Такой стратегический объект, будучи эффективно задействован, может значительно изменить расклад карт, расстановку фигур, распил ништяков, что там еще? Да…
- Командор, как думаешь, нам тут покурить можно? - не выдержал прапор. - Уши.
- Да! - встрепенулся я. - Действительно, уши. Нет. Стоп! Значит, так. Курить мы тут не будем, чтобы не нарушать.
Я огляделся. Столовая опустела.
- Сейчас все расходимся по службам. Зенгер, вы в медсанчасть, собираете весь коллектив и ко мне, будем вооружать, чем добыли. Комендант со мной. Дугин, забираете электрика с радистом и тоже ко мне. После медиков получает имущество хозслужба.
Посмотрел на часы.
- Всем есть над чем подумать, особенно инженерной службе, - я многозначительно глянул на Дугина, тот кивнул и тут же с готовность привстал, всем своим видом показывая, что у него уже есть некие идеи. - Подождите. Через два часа таким же составом собираемся у меня, подведем итоги первого дня. Всё, Все свободны. Товарищ прапорщик, к вам особая просьба. Подойдите к женщинам в пищеблок, может, дадут нам в башню чай-кофе, сушек там, или булочек часика через два. Мои ребята заберут.
Мы гурьбой вышли в темный вечерний двор, все ещё наполненный запахом пекарни, чистого лугового воздуха, реки, высыхающего камня и дерева. Я с удовольствием вдохнул свежий прохладный эфир, как это водится у самоубийц-курильщиков, достал сигарету, затянулся сам и отчего-то без всякого удивления отметил, что из всех начальников не закурил один Демченко. В России нормальные начальники, работающие, чаще пьют, курят и предаются пороку, чем наоборот - работа у них такая, нервная, сволочная. Так что, если вы узнаете, что начальник вечно трезв и невонюч табачно, любит диеты, фитнес-клубы и спортмероприятия, то вывод делайте правильно: скорее всего, перед вами халтурщик с нулевой социальной значимостью при большом окладе, от которого ничего, на самом-то деле, не зависит.
На стенах тускло горели редкие светильники.
- Масло? - поинтересовался я у главного.
- Веретёнки нашли пару бочек, - подтвердил тот.
- Наш печник сам взялся еще и за освещение. Выбрал себе в помощники четырнадцатилетнего паренька, тот говорит, что химией в школе увлекался, - уточнила Лагутина. - Да вот они, с лестницей, работают.
Звено запальщиков уже отработали схему. Крепкий дедок в самом настоящем ватнике, выглядевший, словно бригадир ГУЛАГа, придерживал деревянную лестницу, а юный пироманьяк, долив в светильник из большой узкогорлой маслёнки, запаливал лучиной очередной уличный фонарь. Пых, и стало еще немного светлей и красивей. Просто какие-то "туристические Европы" тут наметились, только уличного перфоманса в средневековом антураже и не хватало для полноты картины. Дошли до донжона, где я попытался рассмотреть то самое дерево (и опять ничего не увидел, теперь уже из-за темноты), и тут услышал со стороны площади чарующие струнные звуки - вот вам и перфоманс! Заинтересовавшись, мы выглянули на площадь. Ну что, жизнь налаживается. Неунывающая молодежь времени даром не теряла, активисты нашли где-то пару больших кованых скамеек, поставили вдоль стены с видом на бассейн в центре и устроились романтической стайкой, кто на скамьях, а кто рядом. Еще светились экраны сотовых телефонов, рокотали тихие и не очень разговоры, кто-то смеялся. Окна в замке были темные, за исключением дежурной части, где уже горели свечи. "Фонари-то я так и не раздал" - мелькнула мысль. Ладно, итак интенсивность дня бешеная, сейчас раздадим по службам. Правда, молодым они вряд ли достанутся, надо бы еще заказать. Нежный лепет мандолины действительно имел место, кого-то занесло с инструментом в руках. Играли, правда, вовсе не мандолинное. Пару гитар непременно надо будет выкроить.