избегать тех видов деятельности, которые требуют от него особых, несвойственных ему
качеств, не соответствуют его возможностям организации времени, и стремиться к тем, где
его особенности могли бы проявиться оптимально. Он мог бы избегать социальных ролей,
чуждых ему, и искать те, которые развивали бы его данные. Трудно быть педагогом так
называемому интроверту, т. е. обращенному в себя, малообщительному,
малоразговорчивому человеку. И, тем не менее, многие люди тратят огромные волевые
усилия на преодоление несоответствия своих типологических особенностей и жизненных
обстоятельств, которые они выбрали сами или позволили их себе навязать. Еще более
трагичны такие соотношения личности и жизни, при которых она либо не может в полной
мере проявить присущие ей способности, либо теряет их.
Психологические и личностные потери, к сожалению, сопровождают весь
жизненный путь человека. Например, условия воспитания и образования в школе
приводят ко многим личностным потерям: активности, инициативности, способности к
общению, чувства товарищества, умения согласовывать свои действия с другими людьми,
уважения к взрослым. Гармоничная для каждого возраста связь между словом и делом,
поступком извращается. Дети, особенно подростки, видят бесчисленные примеры
нарушения взрослыми этой связи: ложь, безответственность поступков и т.д. Еще не
проанализирована психологическая роль в этом разрушении телевидения. Можно
представить себе, как придет к преступлению человек, никогда не видевший пре-
ступлений, не знающий, что такое убийство: он должен пройти свой психологически
личностный путь к этому преступлению. Его может толкнуть на это либо сильнейший
аффект, либо неразрешимые, выстраданные жизненные противоречия. Совершенно иным
оказывается смысловое пространство современного подростка, который уже тысячи раз
увидел и знает, что такое преступление. Нарочито заостряя постановку проблемы, можно
сказать, что в первом случае переживание является причиной поступка, действия, во
втором — действие воспроизводится, чтобы испытать переживание.
Ситуативность жизни навязывается личности и тем самым либо затрудняется, либо
вообще не возникает способность к формированию обобщений, стратегий, перспектив
жизни. Человек начинает планировать свою жизнь по совершенно иным критериям, делать
то или иное дело по мере его срочности, внешней необходимости и перестает
формировать собственные планы. Возможность располагать собой, условиями своей
жизни исчезает, а вместе с ней исчезает и соответствующая способность строить
стратегию жизни.
Так личность лишается возможности органично связать во времени, согласно
внутренней логике, все сферы своей жизни, равномерно и сообразно внутренним
ценностям распределить свою активность не функционально, а осмысленно.
Следовательно, не формируется ответственность за свою жизнь, исчезает инициатива,
жизнь становится безличностной, т.е. складывается помимо воли личности, стратегия
превращается в пассивную.
Способность человека выработать и осознать свою устойчивую жизненную
позицию, отделить существенные отношения, из которых складывается эта позиция, от
случайных общений, случайных бессмысленных встреч и отношений, осознать дело своей
138
жизни и отделить его от мелких, преходящих, формальных дел и есть жизненная
стратегия. Она по самому большому счету есть способность оградить свою жизнь от всего
мелкого, суетного, навязанного и внешнего. Говоря о внешнем, мы не имеем в виду
необходимость, требования общества, окружающих, которые не являются случайными,
поскольку они составляют объективную характеристику жизни человека. Но можно и
нужно задуматься и о преодолении стихийного, стереотипного, случайно навязанного
способа жизни, когда с человеком как бы помимо него самого что-то происходит, в чем он
вынужден участвовать.
Конечно, введенная нами категория субъекта жизни, который способен сам
направить события, изменить ход своей жизни, на первый взгляд, является научной
абстракцией, идеалом. Однако эта абстракция нужна, чтобы донести до сознания каждого
человека такую возможность, чтобы перенести идеал из тех социальных высей и далей,