недостаток образования родителей) не дают ему возможностей подняться до тех
«культурных высот», до которых поднимается другой. Однако в истории отечественной
культуры, науки существует немало примеров, когда, несмотря на все «тяготы и лишения
обыденщины», человек все же поднимался до вершин совершенства. Поэтому можно
сказать, что главной точкой соприкосновения между обыденной и духовной жизнью
является сама личность и выбранный ею способ жизнеутверждения. Бездуховность
соседствует с обыденностью и является оборотной стороной мещанства, но каждый
попадает к ним в плен своим путем.
С бездуховностью непосредственно связана безнравственность как отсутствие
авторитетов, идеалов, норм жизни (не только юридических, но, прежде всего, этических).
С точки зрения психологической нравственным центром должна быть именно способность
и потребность субъекта в нравственной саморегуляции, т.е. совесть. Поэтому
возрождение нравственных ценностей должно идти не только путем санкций, а именно
глубоко индивидуальным путем, не только путем борьбы с безнравственностью, а путем
раскрытия содержания нравственного способа жизни. Только посредством определенной
жизненной стратегии человек может достичь подлинно нравственной жизни.
Нравственное самоопределение состоит не из отдельных нравственных решений,
выборов, поступков, как это чаще всего представляют, а именно в выработке потребности
в возвышенно-духовной жизни.
Принципиальное содержание жизненной стратегии состоит не только в
своеобразном структурировании, в организации жизни, но и в созидании ее духовно-
ценностного, духовно-этического уровня и способа, что и приносит подлинное
удовлетворение человеку. Жизнь духовная самоценна по своему характеру, она приносит
чувство «овладения своей жизнью», т.е. глубочайшее удовлетворение, которого не дает ни
достижение материальных благ, ни даже социальное признание. Способность достичь
такого способа жизни и составляет ее подлинный смысл, ее главную цель.
В этом случае уже не возникает тех нравственных коллизий и выборов альтернатив,
которые обычно описываются при обращении к этической проблематике. Существует
проблема жизни как проблема борьбы за реализацию этих этических ценностей, а не как
проблема выбора более или менее нравственного поведения, поступка.
С изменением жизни, т.е. ее новизной, которая заключена в изменении обстоятельств,
условий жизни, ее отношений, меняется и сам человек. Он становится более зрелым,
более глубоко понимает жизнь, более определенно видит свое место в ней, свои жиз-
ненные цели. Но изменение человека, его личности не всегда происходит как развитие.
Часто изменение человека — это своеобразная «уступка» обстоятельствам.
Приспособление к ним свидетельствует о неспособности овладеть своей жизнью, о
пассивной стратегии. В таком случае преобладает линия внешних событий, а сама жизнь
превращается в череду однообразно сменяющихся дней. Исчезают жизненные цели,
притязания, которые могли бы придать целостность действиям, исчезает план внутреннего
волеизъявления человека. Цель жизни сводится к тому, чтобы удержать достигнутую жиз-
ненную позицию (обеспечить жизнь семьи, как правило, в сугубо бытовом отношении,
сохранить хорошую работу, поддержать уже сложившийся круг общения и т.д.). Задача
37
совершенствования своей жизни, стремление расширить ее сферы, пропадает, и личность
изменяется лишь в житейски-бытовом плане, приобретает практическую сноровку,
которая не связана с ее подлинным развитием. Смысл жизни как стремление с наибольшей
полнотой реализовать себя в жизни постепенно утрачивается, остаются «текущие»
смыслы и задачи. Таким образом, утрачивается и стратегия жизни, остается лишь
ежедневная тактика реализации текущих дел.
Нередко остановка в развитии ведет к деградации личности: цели из личностных
перемещаются в бытовые, быт из условия жизни превращается в цель, смысл жизни
сводится лишь к его обеспечению. Деградация личности выступает в разных, но чаще
всего в незаметных для нее самой формах: в падении мотивации, в росте негативных
эмоций, в равнодушии. При этом исчезают интеллектуальные интересы, их вытесняют