деле, их исключительность подразумевается уже сама собой. Неразвитый интеллект,
неразвитые нравственные установки приводят к тому, что ребенок становится не способен
адекватно ориентироваться в общении, в социальных отношениях, не может их строить,
дифференцировать. Воспринятые им «моральные» нормы остаются на уровне чисто
внешнего, подражательного поведения и не служат руководством к действию, реальным
жизненным ориентиром.
Эти и другие жизненные потери — результат утраты и некоторых традиций. Так, из
жизни больших городов ушли в прошлое «дворовые» команды, воспитательная роль
старших детей по отношению к младшим, игра потеряла присущий ей развивающий
характер. Исчезновение этих внешних моментов из повседневной практики общения
наносит непоправимый урон развитию человека, который должен иметь как внутренние,
так и внешние условия для своего развития. В частности, поэтому процент личностных
потерь растет, а их возрастной порог снижается.
2. Самовыражение и самолюбие как проявления индивидуальности
В 40-х годах психологи стали уделять большое внимание отражательной природе
психического, рассматривать чувства и потребности на основе принципа отражения.
Однако осталась в тени другая сторона проблемы, а именно способность психики не
только отражать, но и активно относиться (переживать) к отражаемому, формировать это
отношение, выражать свое «я», способность к самовыражению.
50
Если для раннего детства свойственно формирование высших психических функций,
способностей и т.д., то для юношеского периода характерно развитие социального
мышления, самосознания, инициативы и т. д. Вопрос о самовыражении (особенно у под-
ростков и юношей) стоит очень остро, являясь принципиальным не только для проявления
своего «я» (что характеризует все возрасты), но и как одно из важных условий адекватного
и гармоничного развития личности. В этот период формируются такие важнейшие
личностные качества, как направленность, установки, умение правильно ориентироваться
(в жизни, в общении и т.д.). Фактором, активно формирующим эти способности человека,
является достаточно разнообразное общение (о чем уже говорилось выше), когда
предъявляемые к развивающейся личности общественные требования служат отправными
моментами в формировании жизненной позиции, критериями правильности выбора, когда
система социальных «опор» постоянно находит внутреннее одобрение личности.
Однако далеко не всегда развитие подростка, юноши осуществляется бесконфликтно,
гармонично. Часто желание «выделиться», показать, что «я лучше других», вызывает у
старших раздражение, стремление приостановить такую активность, «поставить на
место», «осадить». Подобная практика общения отцов и детей, дедов и детей, к
сожалению, является обычной. Такие отношения имеют место не только в семейном
общении, но и на производстве (начальник — подчиненный).
Мы часто забываем, что дети не изолированы от проблем взрослых, что они слышат
и видят больше, чем мы думаем, замечают недостатки и «проколы» взрослых, перенося их
негативный опыт в практику своего — сначала детского, а затем все более и более
«взрослеющего» — общения, в практику своих отношений. Здесь также имеет место
соотношение «ролей», только не начальник — подчиненный, а лидер или «козел»,
очкастый или толстый и т.д. За этими внешне безобидными прозвищами скрывается целая
драма (или трагедия) распределения социальных ролей.
Особенно остро такое соперничество проявляется у ребят, когда в группе выбор
лидера и «козла отпущения» является первостепенным, когда решаются вопросы
распределения ролей «адъютантов», «мужиков» и т.д. В соответствии с полученной,
навязанной «ролью» подросток должен и действовать, «выражаться», подчиняться и т.д.
Так, например, статус «отверженного» обществом человека может получить юноша
(подросток), совершивший противоправный поступок, накладывающий на него
пожизненное клеймо человека второго сорта. Такие «роли» вынуждают человека к отказу
от собственной позиции в жизни, доводят до того, чтобы он «махнул на себя рукой»,
примирился с навязанной ему общественной функцией (преступника, передовика и т. д.).