— Я… ошеломлен, друг мой, — произносит Палпатин после четверти часа прогулки по извилистым тропинкам сада за разговором о политике и о войне.
— Я обещал вам, что вернусь, — отвечает Вейдер. — Теперь вы мне верите?
Палпатин останавливается.
— Я передам вам большую власть, друг мой, — говорит он сухо. — Тот самый пост, о котором мы с вами договаривались. Но о вашей проблеме никто не должен узнать, кроме ваших людей. Никто. Никогда. У моей правой руки не должно быть слабостей.
Вейдер преклоняет колено и кланяется.
— Их нет, ваше величество. И не будет.
========== 3 ==========
Вместо того чтобы делать то, что нужно — знать бы, что именно нужно, — Люк сбегает на мостик и помогает разобраться с навороченной системой управления.
Встречает «Проныр» в ангаре.
Перепроверяет траекторию гиперпрыжка вместе со специалистами. Если где ошибка, джедай наверняка почует, считают десантники. Хорошо бы, вот только Люк не уверен, что сейчас способен почувствовать хоть что-то вообще. Он себя-то чувствует с трудом.
Они прыгают — и, в результате, не туда, куда нужно: гипердрайв корабля-тюрьмы посреди траектории начинает вести себя подозрительно, и командир командует немедленный выход из гипера.
Их выносит на окраину системы красного сверхгиганта. Очень красиво. И очень далеко от Базы-1. И вовремя — гипердрайв перестает отвечать диагностике, а датчики отсека фиксируют взрыв.
— Ну мы попали, — констатирует командир десанта. — Точно же какая-то из систем безопасности сработала. Джедай, ну ты мог бы и сказать!
Люк пожимает плечами. Ему бы кто сказал.
— Сила, наверное, решила, что мы и сами управимся.
— Сейчас Базу вызовем… — говорит командующий, но связист громко хмыкает.
— Это что значит?
— Это значит, добро пожаловать в аномалию. Сигнал не проходит. Гигант мешает, не иначе.
— Да и связываться отсюда… мало ли кто сигнал перехватит-то. Может, он дублируется куда.
— Мне кажется, — говорит Ведж, — одному из моих стоит слетать на базу, доложиться как положено, описать все тут. И привести спецов. И медиков. Что-то же надо с людьми в тюрьме делать, как их эвакуировать-то?
Смотрит он при этом на Люка, но Люк молчит. Да, он — самая логичная кандидатура в курьеры, он летает быстро, он найдет, как описать то, что здесь творится, ему поверят, он же джедай… Но он молчит. Ему нельзя улетать. Нельзя.
— Прости, командир, самоотвод — говорит Люк наконец. — Я тут, кажется, буду нужен.
В первый раз врет своим. Во рту горчит. Но он уверен, что так — правильно. Вернее, нет, он уверен, что иначе не может. Разные вещи.
— Что-то случится? — командир десанта пронзает его взглядом.
Люк вздыхает.
— Да если б Сила со мной говорила понятно… Не знаю. Просто мне надо тут быть, и все. Может, мне просто на Базе быть не надо, кто знает.
— Ладно, — легко соглашается Ведж, — тогда я сам смотаюсь. Покажи мне тогда, что тут творится, чтоб я описал нормально.
Люк кивает.
Описать «нормально» то, что творится в тюрьме, кажется невозможным. Он возвращается туда с мыслью, что во второй раз увидит что-то иное, что раньше это был шок, а сейчас он поймет лучше, но… Ничего подобного.
Люк ведет Веджа по светлому коридору, вдоль палат с неподвижными телами, и лицо Веджа становится все отрешеннее.
— Это кошмар какой-то, — говорит Ведж в конце коридора. — Что здесь вообще происходило? Зачем это все?
— Документация вся стерта. Протоколы безопасности, наверное…
— Погано.
Люк останавливается у двери отца. Нужно не подавать вида. Нужно открыть, как и остальные. Но…
В результате, Ведж открывает дверь сам. И немедленно извиняется.
— Меня не предупредили, что вы в сознании.
— Да ничего, — говорит отец. — Здесь все равно скучно.
Люк входит вслед за Веджем. Отец не замечает его совсем — значит ли это, что он забыл как Люк выглядит в Силе? Или же…
Куда более логично то, что сейчас он не может чувствовать Силу вовсе. Иначе бы никакая тюрьма, даже такая, Дарта Вейдера не удержала бы долго. Это правда, даже если слухи о его способностях наполовину вранье. Половины хватит с лихвой.
…Это значит, он здесь один, слепой и без Силы с того ранения или покушения, или что это такое было?
То есть — два месяца?
«Скучно»…
Люк закусывает губу.
— Вы знаете, что это за место? — спрашивает Ведж.
— А на что это, по-вашему, похоже?
— На лабораторию.
— В цель с первого раза. Здесь, как мне сказали, изучают реакции на медикаменты, обезболивающие и прочее. Я не биолог.
— Но почему такая секретность?..
— Вот тут я вам не помогу, — говорит отец. И Люк понимает это как «не скажу», а Ведж, наверняка, так, как и задумывалось — как отсутствие информации. Действительно, странно предполагать, что узник в курсе всех деталей. Вот только Люк уверен, что уж кто-кто, а Дарт Вейдер-то точно их знает…
— Вы здесь единственный в сознании, — произносит Ведж. — Тут люди вообще появлялись? Врачи, ученые?
— Я их не слышал, — отвечает отец. — Эксперименты проводят дроиды.
— За что вас сюда? Вы из Сопротивления?
— Вот еще, — хмыкает отец. — А за что… За мятеж, за что же еще.
За… мятеж? Дарт Вейдер? Олицетворение Империи?
…Нет, думает Люк. Это какая-то сложная игра. Сложная политика, в которую они сейчас вляпались по чьей-то мутной наводке, и наверняка и эта наводка тоже — часть сложной игры. Слишком все странно.
Вот только лорд Вейдер на Беспине звал Люка с собой. И обещал — власть. А это значит, если только он тогда не врал, что он правда замышлял мятеж. И — его осуществил? Неудачно? И Палпатин пощадил его, не убил сразу? Даже если вот это все — наказание, то любая тюрьма — это же риск, все равно риск, что твой враг сбежит и таки доберется до тебя?..
Поэтому повстанцы убьют лорда Вейдера сразу, как только узнают, кто он такой. Никто не станет рисковать. Никто.
Люк переводит дыхание и едва не забывает выйти следом за Веджем. Ведж останавливает его у лифта , смотрит внимательно.
— Люк, ты в порядке?
— Не очень, — признается Люк. — Мне кажется, я все никак проснуться не могу. От кошмара.
— Да уж… — Ведж поворачивается и оглядывает коридор. — Мутно это все. Эксперименты… Ну ладно, эксперименты. Ладно, на разумных. Но зачем такая навороченная секретность-то?
— Особые эксперименты.
— Не, — Ведж хмыкает, — если бы здесь чуму разводили, я бы понял. Но не похоже ведь?
— Не похоже, — соглашается Люк.
Они входят в лифт — и ощущение Силы отца пропадает. А ведь фон ее, и фон страдания других подопытных он чувствовал через весь коридор…
И тут Люка осеняет. Потому что защиту такого типа имело смысл встраивать в переборки только в одном случае.
— Одаренные, — произносит он ошарашенно. И вслух, хотя вообще-то не планировал. Ну, не сейчас. — Что, если здесь экспериментируют над одаренными?
— Ты хочешь сказать… над бывшими джедаями?
— Или ренегатами из Иквизитория.
— Да, наш собеседник на джедая не очень походил… — усмехается Ведж. — Себе на уме мужик. Очень непрост.
Не то слово, как ты прав, приятель…
— Я Мадину скажу, — кивает Ведж, когда они входят в ангар. — Пусть сам прилетает. Допросит этого мужика. Ну и мало ли, может медики кого откачают еще.
Люк кивает. А сам думает, что времени принятие любого решения совсем не осталось.
Ну и ведь очевидно, каким оно должно быть, верно? Ведь верно?
***
После ужина пайком, вместо того чтобы улечься спать в рубке, как остальная вторая вахта, Люк идет в лабораторию-тюрьму. Официально — чтобы попытаться разбудить хоть кого-то. Хоть почувствовать, осталось ли там кого будить.
А неофициально… ну, понятно. Он не мог удержаться. Никак.
…Отец выглядит плохо. Куда хуже, чем в прошлый раз — совсем ведь недавно. Или просто Люк плохо его тогда разглядел, потому что боялся смотреть в покореженное лицо и слепые глаза?