В этот момент Сид плеснул воду на лицо друга, и Барабасова исчезла вместе с котом.
— Галлюцинации начались, — вздохнул Редькин.
Гонг возвестил о начале четвертого раунда. На этот раз Джо не торопился. Он спокойно приближался к мальчику. Чемпион стал посмешищем? Пусть! Но щенок так просто не уйдет. Щенок устал. Это видно по глазам, по движениям. Пора отомстить за свой позор!
Неожиданно для Редькина он провел удар с дальней дистанции, Коля чуть-чуть опоздал, и перчатка скользнула по его голове. Перед глазами что-то вспыхнуло, мир бешено завертелся, пол рванулся из-под ног, и Коля полетел в пропасть. Откуда-то доносился тонкий вой, он приближался, нарастал и наконец превратился в грохот зала. Редькин открыл глаза. Склонившись над ним, судья объявлял какие-то цифры.
«Папа сейчас, наверное, решает задачу, — вяло подумал Коля, — мама кого-нибудь ваяет...».
— Пять! — четко произнес рефери.
— Надо встать, Коля! Надо встать! — донеслось до Редькина.
Это кричал Сид. Его голос вернул Колю к борьбе.
При счете восемь, к удивлению зрителей и самого Джо, Редькин поднялся. Литлфу понял, что лучшего момента не придумать. Оставалось добить маленького нахала. Он пошел на мальчишку...
Вот уже и канаты. Коля ощутил их спиной. Уходить некуда.
Сейчас Джо начнет молотить...
Джо не спешил. Он хотел прочесть мольбу в глазах противника.
— Бей! — вопил зал. — Бей, Джо, мальчишку, иначе он уйдет!
Чемпион решил поставить точку своим коронным ударом левой. Он вложил в последний удар все силы и накопившуюся злость.
Коля видел, как начала двигаться перчатка Джо, но затем все покрылось рябью, ноги Редькина подкосились, и он присел на нижний канат.
Страшный кулак просвистел там, где мгновение-назад была голова Редькина, и продолжил молниеносный путь в пустоту, увлекая за собой Литлфу. Тяжелое тело Джо перелетело через канаты и, описав дугу, начало пикировать на телекамеру. Оператор с криком помчался прочь, забыв снять наушники, а тысячи телезрителей наблюдали на экранах увеличивающееся лицо чемпиона, пока не раздался звон и грохот.
Остальное Коля почти не помнил. Словно в тумане, он видел, как дюжие санитары уложили Джо на носилки, как бесновалась публика, как топал ногами разъяренный Сильва.
Судья поднял Колину руку, и диктор объявил его победителем. Победителя шатало. Глаза затягивала мутная пелена. Издалека доносился рев и свист, Сид кричал на ухо, что миллион в кармане, что туземцы поставят ему памятник.
«Не надо мне никакого памятника», — подумал Коля и потерял сознание.
Глава пятнадцатая,
в которой Редькин ошибается
Очнулся Коля ночью в номере гостиницы, на широкой, как баржа, тахте. В окне виднелся квадрат темного неба, похожего на школьную доску.
Коля лежал, вспоминая подробности боя. Вдруг до него донесся шепот:
— Шестьсот тысяч триста восемь, шестьсот тысяч триста девять, шестьсот тысяч...
Коля привстал и увидел любопытную картину.
В блюдце, поставленном на пол, горела свеча. Рядом с ней, среди кучи денег, сидел Сид. Глаза его были полны тем безумным восторгом, который охватывает удачливого золотоискателя при виде самородка. Сид остервенело перечитывал ассигнации.
Тень его, похожая на мешок, танцевала на стене в такт пламени.
— Деньги на бочку! — пробасил Коля, закутавшись в простыню.
Толстяк обернулся, вскрикнул и повалился на флуидоры, пытаясь прикрыть их телом.
Редькин засмеялся.
— У вас, Коля, бездарные шутки, — обиженно произнес Джейрано, — когда-нибудь я получу от вас разрыв сердца.
В этот момент раздался стук в дверь.
Сид заметался по комнате, заламывая руки.
— Кто там? — спросил Коля.
— Вам письмо, — ответил женский голос.
Редькин приоткрыл дверь и получил от горничной конверт. Закрыв дверь на ключ, он вынул из конверта лист и прочел вслух:
«Поздравляем с победой. Рады за вас. Положите, пожалуйста, миллион флуидоров в водосточную трубу правого крыла гостиницы. Даем на это час времени. Не заставляйте нас нервничать. Будьте долгожителями! С уважением
Козлиное братство».