«Какое-нибудь млекопитающее», — подумал Леро и встрепенулся: из тьмы проступил неясный силуэт. Незнакомец приближался медленно, прислушиваясь и принюхиваясь. Это был мужчина в низко надвинутой на глаза шляпе. Лицо его прикрывала маска из капронового чулка. Он достиг дерева, к которому крепился шар, и начал отвязывать канат.
— Руки вверх! — гаркнул Леро. — Не шевелиться!
Похититель даже присел от неожиданности, поднял руки и замер.
— Взять мерзавца! — приказал Леро и полетел к дому будить профессора.
Постояв несколько минут неподвижно, человек в маске осторожно оглянулся по сторонам, но никого не увидел. Он метнулся к дереву, чтобы отвязать шар, в тот же миг раздался щелчок, острая боль прошила его ногу. Похититель угодил в один из медвежьих капканов, расставленных профессором вокруг «Искателя».
Он взвыл, рванул канат и стал карабкаться в кабину, волоча капкан.
Из дома выбежал поднятый по тревоге Алоис Барчикрак. На нем была длинная ночная рубаха.
— Немедленно оставьте в покое шар! — закричал профессор. — Я считаю до трех.
Похититель, не обращая внимания на предупреждение, забрался в кабину, и «Искатель» начал подниматься.
— Генриета! — завопил Барчикрак, гневно потрясая кулаками.
Из двери, зевая и почесываясь, вышла служанка.
— Вернуть шар вместе с похитителем! — приказал профессор. — Негодяя доставить живым.
Генриета скрылась в доме и выскочила с реактивным двигателем, надетым на спину, точно акваланг.
— Вперед, моя верная Генриета, — сказал Алоис, — покажи, на что способно творение гения!
Служанка надела на голову шлем, взревел двигатель, и она унеслась в небо, оставляя за собой столб огня. За несколько минут робот нагнал шар, дважды обогнул его, ухватился за канаты и потащил «Искатель» к земле.
— Прекрасно! — восторгался профессор, наблюдая за работой Генриеты. — Какой оптимальный расход энергии!
Когда «Искатель» повис над домом и уже можно было разглядеть домашние тапочки на ногах Генриеты, из кабины высунулась рука с пистолетом. Грянул выстрел, и служанка вдруг замерла.
— Боже мой, — прошептал профессор, — негодяй отключил питание...
Пальцы Генриеты разжались, взгляд остекленел, но двигатель продолжал работать, и она понеслась к земле неуправляемым снарядом. Служанка ударилась о камень недалеко от дома. Громыхнул взрыв, и робот перестал существовать.
До самого рассвета плакал профессор над обломками верной Генриеты. Только теперь Алоис Барчикрак по-настоящему оценил ее преданность и бескорыстие...
Когда взошло солнце, «Искатель» был далеко от Лимонадвиля. В кабине, безуспешно пытаясь снять с ноги капкан, стонал похититель. На крыше кабины притаился Леро.
Глава семнадцатая,
в которой Козлиное братство
бросается в погоню
В чужой стране, в чужом городе, рассекая ночь светом фар, мчался автомобиль. На заднем сиденье с кляпом во рту лежал Редькин.
В ту минуту, когда судья на ринге поднял его руку в знак победы, родился жгучий интерес гангстеров к Редькину и его миллиону. Эти бандиты регулярно похищали детей богатых родителей, требуя за них выкуп. Банкиры, кинозвезды, промышленники и прочие козырные тузы тут же выплачивали любые суммы, чтобы вернуть чадо. Чадо возвращалось домой со слезами, но на другой день уже играло «в гангстеров», обещая вернуть соседскую кошку за определенное вознаграждение.
Колин миллион лишил Козлиное братство покоя. Охота на Редькина шла организованно, крупными силами.
Но Редькин попался сразу, и банда ликовала, выводя в графе «Доход» семизначное число.
Ликовала рано.
Машина остановилась перед двухэтажным домом, спрятанным за деревьями, в глубине двора. Колю втолкнули в комнату и заперли за ним дверь. Он осмотрелся.
Окон не было, под потолком тускло светила лампочка. Кровать, стол, стул, патефон с единственной пластинкой «Мама, я хочу домой» — вот и вся обстановка.
Коля поставил пластинку. Певец заголосил: «Мама, я хочу домой». Тотчас вошел лысеющий стражник с большими ушами.
— Как вас зовут? — спросил Редькин.
— Сэм Голубая Корова! — ответил стражник. Видя удивление мальчика, он снисходительно объяснил: — Когда я был молод и мне позарез нужны были деньги, я все время придумывал способы, как их достать. Однажды я перекрасил свою корову в голубой цвет и стал водить ее по деревням, показывая людям. Разумеется, не бесплатно. С тех пор меня называют Сэм Голубая Корова.