- Да, мне пришлось сейчас совершить небольшую пробежку.
- Я что-то не совсем понимаю, - насторожился священник. - Расскажите толком, в чем дело. Бен кивнул и сразу же посерьезнел.
- Только что, буквально несколько минут назад, кто-то пытался проникнуть в нашу каюту.
Казалось, Макгвайр был поражен не меньше самого Бена.
- Я проснулся и сперва услышал шаги, - продолжал тот. - А потом ручка в двери начала медленно поворачиваться, словно кто-то хотел незаметно пробраться внутрь. Я моментально выскочил в коридор и - поверите? - там никого уже не было!.. Тогда я прошелся по палубе и вскоре заметил убегающего мужчину. Но едва я бросился вслед за этим незваным гостем, он как будто сквозь землю провалился. А когда, отчаявшись, я решил возвратиться, то заметил здесь вас...
- Надеюсь, вы не думаете, что этим ночным грабителем был именно я? озабоченно нахмурился Макгвайр.
Бен пристально посмотрел на него, задумавшись, насколько искренне говорит сейчас священник. Хотя еще минуту назад ему и в голову не пришло бы заподозрить своего Друга в чем-либо подобном. Да и зачем ему делать это?
Ведь если бы ему что-то понадобилось в их каюте, он мог бы просто постучать и зайти, а не пробираться туда тайком.
- Ну что вы! Конечно, нет, - сказал он, отметя подозрения. - Ни в коем случае.
Макгвайр улыбнулся и с облегчением вздохнул.
- Хотя у меня на всякий случай есть алиби: как вы видите, я совсем не запыхался, и поэтому не подхожу на роль вашего таинственного беглеца. Ведь ему, наверное, тоже пришлось недавно изрядно поработать ногами...
Бен поразмыслил над этим и с сожалением произнес:
- Прошу прощения, святой отец, если я вас как-то задел.
- Не стоит. Хотя мне, конечно, было бы неприятно, если бы вы вдруг заподозрили меня в причастности к этому таинственному происшествию. Тем более что я просто ума не приложу, что все это могло означать.
Бен устало прислонился к перилам и не мигая уставился на корабельные трубы, из которых в небо поднимался легкий дымок.
- Черт побери! - пробормотал он, все еще с волнением думая об этом странном случае. - Но ведь кто-то же пытался открыть мою дверь!..
Макгвайр только пожал плечами! Он вполне верил Бену, но тоже находился в полном недоумении.
- Ну, ладно, - начал успокаиваться Бен. - Во всяком случае, чего бы ни хотел добиться этот негодяй - ему это не удалось. Так что, по большому счету, все в порядке, верно? - Он тронул священника за руку. - Я еще раз прошу прощения, что так обеспокоил вас, святой отец.
- Ничего страшного, Бен, - примирительно ответил Макгвайр. - Все уже позади.
Бен спустился на нижнюю палубу и по коридору "Б" направился к своей каюте. Еще издалека он заметил, что на ручке двери каюты что-то висит. Подойдя ближе, он от изумления раскрыл рот. Это было распятие.
Бен осторожно снял его и взял в руки. Крест оказался довольно большим, высотой около двенадцати дюймов, и очень тяжелым, так как сделан был из какого-то темного блестящего металла.
Зачем кому-то понадобилось оставлять эту вещь именно здесь?
Войдя в каюту, Бен скинул халат и бросил распятие на диван, потом проверил, крепко ли спит сынишка, и сам улегся в кровать. Фэй спала и, очевидно, за все это время ни разу не просыпалась.
Бен намотал цепочку от креста на ладонь и в задумчивости поднял его перед собой, тут же почувствовав, как по спине пробежал неприятный холодок. Его томило какое-то необъяснимое предчувствие. Вроде бы ничего особенного не произошло... Но в то же время теперь что-то терзало его и не давало окончательно успокоиться.
Наконец Бен положил распятие под подушку и, повернувшись на бок, решил забыть о нем хотя бы на пару часов.
***
Iтец Макгвайр внимательно осмотрел распятие, засмеялся, при этом закашлявшись, и вернул его вконец растерявшемуся Бену.
- Вы знаете, я тоже не могу представить, кто и зачем мог оставить его на вашей двери, - признался он. - Но мне почему-то кажется, что не стоит особенно мучиться из-за этого, теряться в догадках или, тем более, строить всякие невероятные теории. Забудьте об этом. Просто по воле случая вы стали обладателем чудесного распятия. Так пусть же Господь Бог отныне всегда улыбается вам. - Он дружески похлопал Бена по спине. - Я вам серьезно говорю. Ничего дурного здесь и быть не может.
Бен подозрительно посмотрел на священника, а петом, покачав головой, сунул распятие в сумку с детским питанием. Как раз в это время к ним подошел носильщик и сообщил, что багаж отца Макгвайра благополучно прошел таможенный досмотр и его уже можно получать.
- Скажите, а вы сообщили о своей находке жене? - поинтересовался Макгвайр.
- О распятии? Разумеется! - сразу же оживился Бен, оглянулся и помахал Фэй рукой. Она стояла немного поодаль и с улыбкой подошла к мужу, держа на руках ребенка.
- У нас все готово, - радостно сообщила она. - Носильщики уже сносят багаж на берег. Бен удовлетворенно кивнул и взял сынишку к себе на руки.
- Ну, что вы скажете, святой отец? - спросил он и поднес мальчика сбоку почти к самому своему лицу. - Мы с ним похожи как две капли воды, а?
Макгвайр внимательно осмотрел Бена, потом Фэй и, наконец, малыша.
- Только глаза, - безапелляционно заявил он. - А в остальном - вылитая Фэй. Кстати, я вам уже говорил об этом. У вашего сына поразительное сходство с матерью.
Малыш будто понял, о ком идет речь, и что-то весело агукнул. Бен засмеялся и вернул ребенка жене. Сейчас она была одета довольно скромно: в длинную серую юбку и белую блузку из искусственного шелка.
Впереди всей группы вышагивали два носильщика и толкали тележку с багажом. Макгвайр, Бен и Фэй с сыном шли за ними.
- Может быть, подвезти вас до дома? - предложил священник, когда они подошли к выходу с пирса. - Из семинарии за мной послали машину.
- Нет, спасибо, святой отец, - поблагодарил его Бен. - За нами обещал заехать один из наших приятелей. Мы с ним соседи...
Они вышли на улицу к тротуару.
Фэй еще раз спросила священника, что он думает по поводу таинственного распятия, но тот лишь весело рассмеялся. А потом вполне серьезно пояснил, что само по себе оно никакого значения в общем-то не имеет и лучше всего не думать о нем слишком много. Это не более чем сувенир, - Но оно почему-то внушает мне страх, - пожаловалась Фэй. - Может быть, лучше вообще его выбросить? Макгвайр задумался, медленно кивая головой.
- Я могу понять ваши чувства, - протянул он.
- Фэй с тревогой посмотрела на Бена, но он лишь улыбнулся ей в ответ и пожал плечами.
- Ну ладно, дорогая. Раз тебе не по душе держать его дома, я его сегодня же выкину. А еще лучше - подарю какой-нибудь больнице при католической церкви, где ему, по-моему, самое место.
К тротуару подъехал лимузин за священником. Из машины тут же выскочил шофер, уложил в багажник чемоданы и открыл для Макгвайра заднюю дверь. Сам Макгвайр в это время обсуждал с Бэрдетами планы их будущей встречи, а потом обнял маленького Джозефа и ласково улыбнулся ему.
- Я буду скучать без вас, - с искренней грустью сказал он, - и с нетерпением ждать вашего звонка, как условились.
- Я уверен, что долго ждать вас не придется, - заверил его Бен.
Священник сел в лимузин и на прощанье помахал им рукой из заднего окошка.
Бэрдеты, улыбнувшись, замахали ему в ответ, а когда машина отъехала, вернулись к своим чемоданам.
Глава 2
Машину Сорренсона не узнать было невозможно, и Бэрдеты заметили ее еще издалека. К ним приближался "Де-сото" 1956 года выпуска. Этот невероятный "дредноут" обогнул угол и направился к ним, изрыгая клубы черного дыма и грохоча, как железный сейф, набитый столовым серебром. Но самым замечательным было то, что остатки правого крыла свободно трепыхались по ветру, издавая оглушительный ритмичный лязг. Машина напоминала гигантскую тропическую рыбину с длинными хвостовыми плавниками, а крыша была до такой степени разъедена ржавчиной, что вполне могла бы сойти за рыбью чешую. За рулем подпрыгивала седовласая голова самого владельца этой диковинной колымаги - Джона Сорренсона. Руками он отчаянно сжимал руль и так пристально следил за дорогой, что казалось, будто его взгляд просто приклеили к лобовому стеклу. Это зрелище развеселило Бэрдетов, однако смех их был вполне дружелюбным. Теперь, когда цены на ремонт автомобилей безбожно подскочили и положение все больше усугублялось инфляцией, Джон Сорренсон, первая виолончель Нью-йоркской филармонии, каким-то чудом все же ухитрялся содержать такой антиквариат, выкраивая на это деньги из своего скромного бюджета. Наконец машина со скрежетом остановилась, и из нее буквально вывалился радостный Сорренсон.