– Мортон Норама заткнется, если приказ отдаст Дамьен! – кивнула Тильда.
– А с чего ты взяла, что Дамьен Норама пойдет против брата и впихнет тебя в это расследование? Думаешь, он забыл, какие вы с Мортоном «давние друзья»?
– У меня разболелась голова, – пожаловалась Тильда и прижала пальцы к виску. – Пойду, прилягу.
– Не пытайся увильнуть! Я не пойду к Дамьену Нораме с этой просьбой! И речи быть не может! Но…
Тильда тут же навострила уши, услышав заветное «но».
– Но, – продолжал Далий, – я могу попросить об услуге самого Мортона. Если Мортон согласится – ты обыграешь Фреда Баро.
– Этого говнюка ты ни о чем просить не будешь, – отрезала Тильда. – Кого угодно, только не Мортона Нораму!
– За что ты его так ненавидишь? – мягко спросил Далий.
– Тебя это не касается, – натянуто улыбнулась Тильда.
– Все знают, что вы друг друга на дух не переносите. Но никто не знает, почему? Почему, Тильда?
– Я что-то невнятно сказала? – она повысила тон.
– Так ты хочешь, чтобы я попросил Мортона Нораму привлечь тебя к расследованию как консультанта со стороны клана Норама или примешь поражение и займешься… – Далий осмотрелся, – прозябанием в собственном доме, где ты даже убраться самостоятельно не можешь?
– Это низко, – Тильда с осуждением взглянула на брата.
– Да или нет, Тильда? – стоял на своем Далий.
Она поджала губы и уставилась на грязный пол.
– Да, – тихо произнесла в ответ.
– Отлично! Но будь готова к тому, что Мортон ответит: «Нет!»
– Далий… – Тильда медленно выдохнула.
– Не ты одна в этом помещении умеешь грязно играть, – Далий склонил голову на бок и улыбнулся сестре.
***
На следующий день после встречи с Тильдой в больнице Мортон невзначай попросил помощника найти все сведения о ней и полученных ею травмах. Помощник был явно удивлен столь внезапным интересом Мортона к персоне гадюки, которую когда-то побаивались многие мьеры, однако, свои мысли оставил при себе. Через час на рабочем столе Мортона лежал краткий отчет о достижениях и забвении Тильды Свен. Мортон долго смотрел на папку, прежде чем схватить ее и сунуть в ящик стола. Портить себе настроение? Ради чего? Возможно, они с ней больше никогда и не встретятся. Так зачем ворошить прошлое, которое больше не имеет значения?
Три недели спустя Мортон искал стержни для ручки и открыл ящик стола. Папка, о которой он совершенно забыл, все еще находилась там. «Сжечь бы ее», – подумал он, но все же взял ее в руки и открыл.
Увидев фотографию Тильды, Мортон невольно вздрогнул. Сука – это еще мягко сказано! Их отношения не задались еще во время учебы в Академии. Мортон случайно вывернул на Тильду поднос с едой. Вывернул потому, что засмотрелся на девчонку-старшекурсницу, сидевшую поодаль, оступился и, собственно, почти упал. В итоге подливка и тефтели оказались на груди высокомерной одногодки, которой не повезло проходить мимо в тот момент. Мортон поспешил извиниться за содеянное, но она отлепила от белоснежной рубашки тефтелю и бросила в него: «Ты заплатишь за это, низкорожденный ублюдок!»
Так было положено начало их многолетней войне, в которой ни одна из противоборствующих сторон пока не вышла победителем. Два года назад весть о том, что произошло с Тильдой Свен, обошла все кланы и Сообщество несколько раз.
Тильда возглавляла расследование о серии взрывов. Подозревали причастность одного из изгнанных мьеров. Так и оказалось. Тильда вычислила подрывника, но просчиталась в том, что подрывник решил взорвать, напоследок, и ее. Дом, где жила Тильда, взлетел на воздух. Сама она чудом спаслась, и только потому, что в момент взрыва принимала ванную. Тильда пролежала в той ванной под завалами несколько часов. От синдрома длительного сдавления она потеряла обе ноги чуть выше колен. Подрывника нашли и казнили. Тильде вручили Орден за заслуги перед Сообществом и отправили на пенсию по инвалидности. Так закончилась быстрая и стремительная карьера самой амбициозной высокорожденной мьерки, женщины, которая впервые в истории мьеров стала старшим стражем в двадцать шесть лет.
Мортон смотрел на фотографии с места взрыва и думал о том, что не желал бы Тильде Свен такой участи. Какой бы сволочью и стервой по жизни та ни была, ее заслуги перед мьерами были действительно впечатляющими. Поквитаться за былое на равных он бы, конечно, хотел. Но, учитывая обстоятельства, равными они больше никогда не будут.
О правой руке Тильды в отчетах не было ни слова. Это и тревожило Мортона. «Что случилось с рукой Тильды Свен?» – свербело в голове. А почему свербело? Потому что, если с ее рукой действительно что-то случилось, его выпад в больнице был не столько неуместным, сколько гнусным и низким. Хотя, к чему кривить душой: когда дело касалось Тильды, Мортон забывал о достоинстве и чести. В их войне не было места этим понятиям. Но сегодня он отчетливо понял, что ровно три недели назад мог преступить черту и превратиться в того самого ублюдка, которым она его называла.