Это был шанс.
— Меня призвала королева, как вы помните? — спросил спокойно и громка.
— Мы помним, Арай, — кивнули все.
— Так вот. Она была обеспокоена тем, то в ее королевстве ведьмы договорились с волшебником. Они создавали темных стражей, которые делали людей злыми. Но мы сразились с ними. И если бы не изгой, то погибли бы все. Не только стражи, но и люди. Королевства бы больше не существовало.
В ответ была тишина. Они внимательно слушали, но в глазах все рано не было доверия. Хотя и не верить тоже оснований не было. Впервые был рад, что прослыл героем среди стражей. Только это помогало в том, что меня хотя бы слушали, а не прогоняли с угрозами расправы.
— Что тут происходит? — вдруг раздался строгий голос Старейшего.
Около нас уже собралась огромна толпа стражей, злых и не готовых пропустить.
— Они привели изгоев, — сказал гневно один из наставников, преграждающих нам дорогу.
Старейший нахмурился и с возмущением посмотрел на каждого из нас. А я видел лишь лица своих родителей. В первую очередь отца, когда тот увидел Керлис. Боль и надежда была в его глазах. Тогда я вновь громко произнес для всех, включая тех, кто только пришел:
— Они не изгои. Это просто такой дошла до нас история. Они тоже стражи. Вот только убивают злых волшебников, а не ведьм. А все вместе мы можем убить любое зло. Нам есть многое рассказать вам. Что случилось в земле людей совсем недавно и уже давно.
— Никто не собирается слушать твой бред, — сухо сказал Старейший. И это был приговор. — Вы все сейчас же уйдете и больше никогда не вернетесь. Все вы, кто решился общаться с изгоями. Вам больше нет места среди нас, — говорил тот спокойно, но не допускающим сомнений голосом.
Слепа ярость пронзила меня от этого упертого нежелания ничего и никого слушать.
— Но Старейший, позвольте рассказать, — сказал упрямо, не двигаясь с места.- Это важно для всех нас.
Тот поднял руку в жесте, чтобы я тут же замолчал. Теперь все стояли и ждали, когда мы уйдем. Вдруг ко мне тихонько подошла бледная Лира и прошептала на ухо:
— Он волшебник. А все они под чарами волшебника.
— ЧТО? — выдохнул в шоке и посмотрел на нее, лишь убедиться, что она сама понимает о чем говорит. Она лишь судорожно кивнула в ответ. Девушка сама выглядела испуганной.
— Но у него глаза такие же, как у нас, — возразил я тихо, чтобы слышала только она. — Это дар.
А потом вспомнил, как Морен заколдовал всех стражей, когда я попросил его об этом.
— Не знаю, но как ты видишь ведьму, но я вижу волшебника в голубом свечении. И он именно такой, — уверенно прошептала Лира со всем своим упрямством.
— Крылья Таргила… — произнес тогда и посмотрел на остальных бывших изгоев. Они выглядели не менее потрясенными, но молчали. Видимо еще не отошли от отшельничества. Все они были слишком подавлены и сломлены годами, проведенными в Забытых землях.
Старейший же зло смотрел на нас, затем остановил взгляд на мне. И тут вдруг высокомерно и громко произнес:
— Арай, это ты зачинщик бунта. Как ты посмел привести обратно изгоев? И почему еще не ушел? Все, то ты сделал — против всех правил и служение злу. Ты нарушаешь вековые традиции и должен быть наказан. Недопустимо ставить под сомнение то, как живем все эти долгие годы. А потому мы ждем, когда вы все уйдете туда, откуда пришли. Вы все изгои.
Остальные стали одобрительно поддакивать ему. Все пришедшие со мной нервно замерли, бросая на меня испуганные взгляды. Они были готовы уйти…. Но не я……
Тогда подошел вплотную к Старейшему и произнес так, чтобы это услышал только он.
— А может хотите, чтобы мы ушли, потому что изгои могут убить тебя? Да, волшебник?
Тот побледнел и посмотрел пристально в глаза. Страх и ужас были написаны на его старом лице. Сколько себя помнил, всегда считал его самым мудрым….
— Как ты смеешь? — прошептал тот презрительно, — так разговаривать со мной, мальчишка?
Но мне было все равно. Теперь знал его тайну.
— Зная, как варится напиток для изгоев, догадываюсь, как делается янган, — задумчиво произнес я, теперь зная самый важный ингредиент. — Там нужен дар волшебника. Не так ли? А его варите Вы, сколько себя помню. Сколько Вам лет на самом деле?
Тот пристально смотрел, будто пытаясь понять, насколько решительно я настроен и что знаю еще.
— Во дворце мне пришлось достаточно много пообщаться с одним волшебником. Мореном, — продолжал, вид его задумчивый взгляд. — Не знаете такого? Он много чего рассказал…. И думаю, это будет интересно узнать остальным. Как считаете? — решил уже дать понять, что не отсуплюсь.
Вдруг Старейший устало вздохнул и зло произнес:
— Ты все испортил, Арай.
— Почему? — удивился я, — потому что не дам больше дурачить нас? Потому что есть те, кто видит вас таким, какой есть на самом деле?
— Это был идеальный мир, — пробормотал Старейший, теперь смотря вдаль на лес и виднеющийся хребет Великого Змея. — Я создал его так давно, что уже не помню когда. Вы были идеальны в своем стремлении служить людям и помогать.
— Мы до сих пор такие. Даже стали с изгоями еще сильнее, — уверенно произнес тогда, наблюдая за волшебником. — И их сила сделает нас только лучше. И видел, какова эта сила.
— Нет, это уже будет другой мир, — со вздохом произнес он.
— Знаете, я повидал столько разного за последнее время. Боли, отчаяния, безнадежности, страха, мужества и всего другого. Толпу нечисти и темных стражей, готовых разорвать любого и дающего только зло. Даже преданность от тех, кто имеет право ненавидеть и наоборот. И в том числе видел стража, который просто семь лет отсиживается там, у людей. Он вряд ли убил хоть одну ведьму за срок служения. Но только ложь, которую вы скармливаете нам все эти долгие годы, самое страшное из этого. И такому нет оправдания.
Волшебник посмотрел с тем же упрямством и вздохнул.
— Жаль. Хотел как лучше. Создать мир, где все счастливы. И все твои слова ничего не меняют. Есть закон. И все мы живем по нему.
— А как же изгои и их родные? Они затаили эту боль навсегда, хотя в этом нет необходимости, — уже раздражаясь, спросил его. — В конце концов это разъест ваш идеальный мир и убьет все доброе.
Старейший посмотрел с грустью и помотал отрицательно головой.
— Я не буду ничего менять. Вы все должны уйти.
— А знаете, возможно есть выход, — сказал вдруг, перевод дух.
— Какой? — спросил тот скептически.
— Мы ничего не будем говорить остальным о Вас. Беру на себя, что ни один из изгоев никогда не сделает подобного. А за это Вы сделаете так, чтобы все они остались. И новых изгоев никогда не было. Это риск, но большее предложить не могу. Только в этом наш общий шанс.
Старейший посмотрел долгим изучающим взглядом, а затем произнес:
— Хорошо. Это разумное условие. Мне нужно обдумать.
— Нет. Сейчас. И если не сделаете, то расскажу всем правду тут же.
— Ты много берешь на себя, мальчик, — сказал тот едко и зло.
— Мы стражи не умеем юлить. Только бороться со злом и несправедливостью. Такими вы сами нас создали. Не так ли? — спросил с легким сарказмом.
— Хорошо, — кинул Старейшина. — Но наказание за нарушение его будет мучительным. Не забывай, могу заколдовать испытывать страшную боль постоянно и непрерывно.
И взглядом при этом обещал мне страшные пытки за все, что делаю сейчас. Я лишь кинул в ответ, точно зная, что даже это ничего по сути для меня не поменяет и готов на этот риск и жертву.
— Стражи, — тогда громко заявил Старейший, повернувшись к остальным. — Мне много интересного рассказал наш герой Арай. И должен сказать, что роль изгоев оказалась очень важной. Наши предки были против того, чтобы среди нас были стражи без дара, но они оказались именно с даром. Просто другим. Достаточно лишь взглянуть в эти новые глаза. Мы должны признать, то они тоже стражи. Пусть остаются. Они полноправные среди нас.
Я смотрел на всех и словно ощущал, как чары волшебника обволакивают их нитями. Другим способом достичь того, что все согласно закивали, вряд ли было возможно. А потом взглянул на Лиру. Та растерянно смотрела, а в ее глазах засветилась надежда. В первый раз за все это время.