Министр потер переносицу.
– И что вы предлагаете по статусу организации? Я не смогу получить финансирование на формирование структуры, никому не подчиняющейся.
– Это и ежу понятно. СТО может подчиняться министерству чрезвычайных ситуаций, поскольку МЧС не есть «вооруженная сила». Как вариант, СТО может быть аналогом частной военной компании, только не совсем военной.
– Ладно, допустим. Возможно, я найду финансирование не из госказны, но спонсоры не согласятся финансировать что-то неподконтрольное. В любом случае, придется очень многое решать на уровне министерств или даже самого короля… Хотя какое там «даже», в обход короля такое сделать точно не получится.
– В общем, мою позицию вы знаете. СТО не может участвовать в войнах людей, наше дело – защита мира от приблуд, а не батрахомиомахия[1] с себе подобными. Второе условие – мой юридический статус. На данный момент, как вам известно, я нахожусь под юрисдикцией Аркадии и меня это устраивает.
– А в чем проблема, предположим, сменить подданство и место службы и продолжать свое дело по зачистке Зоны? Мне кажется, начинание, скажем так, интернациональное…
Я пожал плечами:
– Не вижу смысла в лишних телодвижения, это раз. Присяга – как бы все-таки присяга, это два. Наконец, аркадианская юрисдикция дает мне возможность носить «кишкодер», расставаться с ним я не собираюсь.
– С этим могут быть трудности.
– Трудности?!! – расхохотался я. – Давайте расставим акценты по местам: мы с вами – не договаривающиеся стороны. Вы очень много хотите от меня получить, при этом взамен вам и предложить-то нечего. Вначале мне придется потратить четыре-пять лет на обучение первого подразделения, затем вы попросите меня обучить бойцов пятых-шестых уровней. Вникаете? Я должен потратить десять лет своей жизни, чтобы у вас появились бойцы моего уровня! Десять гребаных лет! С учетом этого, я не считаю, что меня должны волновать чужие пустячные затруднения, даже упоминания не стоящие. Пишете бумагу, король ставит печатку – делов-то. Можете дипломатическую неприкосновенность мне организовать. Можете выдать справку о том, что я вне юрисдикции Сиберии. Как хотите, так и решайте. Вы – проситель, как бы ни непривычно было вам это амплуа, который просит больше, чем может дать взамен. Потому мои условия обсуждению не подлежат. И третье. Тот факт, что я нахожусь тут и сотрудничаю с вами, ни при каких обстоятельствах не должен использоваться в направленной против Аркадии пропаганде. У меня все, если ваше желание создать свой СТО не улетучилось – я готов ехать грабить музей.
Зарецки остался с министром, а мы со Скарлетт спустились обратно на стоянку и сели в машину.
– Должна заметить, Александер, что вы совершенно неподобающим образом разговаривали с его светлостью. У вас совсем ни капли уважения к дворянам?
– А с чего бы вдруг? Просто потому, что человек родился дворянином? Я уважаю тех, кто чего-то стоит, а чтобы стоить чего-то, мало просто родиться в определенной семье.
Скарлетт странно на меня посмотрела.
– Что не так? – я приподнял бровь.
– В Сиберии невозможно родиться дворянином, – сказала она. – Вы не знали?
Тут мне уже пришлось и вторую бровь поднять от удивления.
– А дворяне тогда откуда берутся?
– Дворянин – это человек, служащий при дворе короля и играющий важную роль в жизни страны. Ключевые слова – «служить» и «важная роль». Это у вас в Аркадии так – кто родился дворянином, тот стал большой шишкой, получил власть и занял высокий пост. У нас наоборот: вы вначале становитесь значимым человеком, и только по этому факту получаете дворянство. Условно, офицеры получают ранг рыцаря, чиновники средней руки – барона или баронета, более важные – виконты, министры и генералы – графские титулы, самые ценные для страны люди награждаются титулами князей и герцогов.
1
«Война жаб и мышей» (греч.). Употребляется в значении «война ничтожных противников по ничтожному поводу».