Рядом с такой яркой красотой девушка почувствовала себя серой мышью. Если у него есть такая любовница, зачем ему Аэтель? Она многим уступала брюнетке, начиная от волос и заканчивая фигурой!
Стараясь отвлечься от таких мыслей, Дорика огляделась. Светлая комната, ничего лишнего. Все в кремово-пастельных тонах. На окнах полупрозрачные фиолетовые тюли с выбитыми золотистыми нитями рисунком крупных бутонов. На кремовых стенах при лучах солнца переливались узоры витьеватых завитушек с листьями. Деревянные бледно-лавандовые кровати, стоящие у противоположных стен, покрыты сиреневыми покрывалами, небольшие тумбочки подле. Встроенный шкаф с зеркальными дверцами чуть приоткрыт. Небольшой телевизор на стене у двери.
Брюнетка открыла шкаф.
— Одежду разложишь на своей половине.
— Хорошо.
Дорика начала вытаскивать свои вещи из сумки и складывать на полку, когда услышала бормотание за спиной:
— И где он только тебя подобрал?
Она оглянулась.
— Откуда ты? — ничуть не смутившись, что ее услышали, прямо спросила брюнетка.
— Из Силвы, — ответила Аэтель так, как потребовал Киневард. Он сказал, что не стоит никому знать, что она из Риорики, и выбрал город Ольгерда близ границы. Оттуда девушка могла передвигаться, как вглубь Риорики, так и Ольгерда, ведь граница открыта, и одиночки не привлекали внимания патрульных. Дорика вполне могла приехать в Файсор на ярмарку, где ее встретил Алекс. Хотя она совсем не понимала для чего это нужно. Но и опровергнуть это тоже никто не мог — в дороге девушка не распространялась о своей жизни — ни о цирке, ни о родных, ни о доме. И хотя такие же меры были приняты в отношении Милены и Рейсы, это все равно казалось странным. Какая разница откуда они?
Вирая же лишь громко рассмеялась на ее слова.
— Уверена, если спрошу что-то об этом городе, ты ничего не сможешь рассказать, — все еще посмеиваясь, произнесла она. И вдруг посерьезнела. — Это он сказал тебе так отвечать?
— С чего вдруг….
— Ой, ладно! — перебила она, замахав руками. — Пусть это останется между вами. Плевать. — И сменила тему. — Тебя проинструктировали об обязанностях?
— Э…?
— Ну, я так и думала. Эти ленивые задницы вечно отлынивают от своих обязанностей.
— Ты говоришь о тех ребятах, которые мне бумажки оформляли?
— О ком еще-то! Сотрудники Болдизара должны были провести инструктаж. Хотя рассказать об обязанностях могут и другие контрактницы. Ведь аники общаются между собой, пока «мужья» заняты.
— Аники? — повторила Аэтель незнакомое слово. Кажется, она его уже слышала.
— Да. Аники, — кивнула брюнетка. — Я. Ты. Аники! — и вновь улыбка, — вот уж не думала, что буду объяснять вещи, которые знают почти все ольгердцы.
Дорика не стала вестись на провокации. Она положила последнюю вещь в шкаф и закрыла его.
— Так что ты говорила про обязанности?
— Ну точно Бен добряжка, — хмыкнула она, покачала головой. — Надеюсь, от тебя у него не будет проблем. Так что лучше следи за тем, что делаешь. И говоришь, — добавила она. — Готовить-то хоть умеешь, силвийка?
— Умею.
Хотя хвастаться кулинарным мастерством не стала — обычно готовила Мадж.
— Ну, тогда отлично. Мы следим за домом — уборка, готовка, стирка — все на нас. Мы — «жены» на срок контракта. — Она направилась к двери. — Сейчас как раз и проверим твои навыки, а то мальчики, наверняка, проголодались с дороги.
Дорике не осталось ничего другого, как последовать за ней. К тому же есть и правда уже хотелось.
Следующий час Аэтель провела на кухне за готовкой. Хотя ее старания некому было оценить ведь ужинать им пришлось вдвоем с Вираей. Не дожидаясь пока еда будет готова, Бенедикт с Максом ушли, предупредив, чтоб их не ждали. На что брюнетка лишь надула губки и тихо пообещала, что все равно дождется. Дорика заметила мимолетное движение Себастьяна к Вирае, словно он собирался поцеловать ее перед выходом на пороге, но лишь чуть склонившись, он выпрямился и вышел.
Остаток вечера Аэтель провела за осмотром жилища. Хотя особо смотреть было не на что. «Г» — образный светло-кофейный коридор вел в одно крыло, где находились кухня и гостевая комната, и к спальням и уборным с другой стороны. Внимание девушки привлекла отделка левой стены коридора. Ее украшали три вставки широких зеркальных панелей с матовыми рисунками вдоль каждого правого края. На них были нанесены разные, но очень похожие между собой бутоны с вьющимся стеблем и листьями. Заметив, что Аэтель заинтересовалась рисунками, Вирая сказала, что Бен сделал это для нее. Но добавлять что-либо еще она не стала, скрывшись в ванной. Аэтель не стала задавать вопросов, вернувшись к осмотру апартаментов.
В комнаты мужчин девушка лишь заглянула, не удивившись простым минимализмом интерьера. В отличие от девчачьей спальни, эти были выполнены в более темных тонах: у Бенедикта — серо-синих, у Макса — зелено-серо-бежевых. На окнах плотные шторы, не пропускающие свет. Помимо широкой кровати и шкафа, стоял небольшой диван с креслами и столик между ними. Большой ковер с полкомнаты на полу.
Больше всего было мебели в гостевой. Но оно и понятно, ведь здесь скорее всего собирались компанией. Два больших мягких дивана, журнальный столик у стены под большим телевизором на стене. В углу другой стены оборудован мини-бар со стойкой и несколькими высокими стульями. Все выполнено в спокойных кофейно-кремовых тонах. На этой комнате осмотр апартаментов был закончен.
И чем она будет здесь заниматься целыми днями? На уборку и готовку уходит не так много времени. В цирке его оставалось не так много — почти все уходило на подготовку и продумывание сценариев выступлений, рассказы. На травы и настои. На общение с друзьями. А сейчас? Придется сидеть в этой клетке? Пока девушки ужинали, Вирая не выразила желания как-то сблизиться с ней. Да и сама Аэтель, обычно общительная, в этот раз не смогла пересилить себя и общаться с любовницей Киневарда, как с подружкой.
Кто бы мог подумать, что она влюбится в ольгердца? И что ей делать теперь с этими чувствами? Она не хотела его ни с кем делить. Но Бенедикт будет делать лишь то, что сам захочет. Это Аэтель понимала ясно. Пусть сегодня он сдерживался по отношению к Вирае. Но так не будет продолжаться. Да и сама девчонка не станет терпеть пренебрежение к себе, она чувствует себя здесь хозяйкой и не потерпит, чтоб ее права ущемляли. А на Бенедикта, как брюнетка считала, у нее есть все права.
Надо будет узнать о порядках в Болдизаре.
— Уже что-то замышляешь? — тихо вошла в спальню Вирая. В руках она держала две синие бутылочки. После душа девушка стала выглядеть еще моложе. И Аэтель усомнилась, что Вирая немногим младше ее самой, как подумала в начале. Сейчас она больше походила на подростка.
— Почему я должна что-то замышлять? — удивилась Дорика.
— Вид у тебя странный, — она подошла к Аэтель и протянула одну из бутылочек.
— Что это? — на ней не было ни названия, ни каких-либо других пометок. Лишь дата.
— Пей. — Коротко ответила она, и, открыв свою, сделала несколько глотков. — «РуАМ». Считай, что это витамины или лекарство, принимай раз в неделю в одно и то же время.
Девушка еще немного повертела ее в руках, прежде чем открыть. Сделала небольшой глоток. Вода? Никаких вкусовых добавок она не почувствовала и вопросительно посмотрела на брюнетку. Та лишь хмыкнула.
— Да, на вкус, как вода. Но не стоит забывать его пить, себе же хуже сделаешь. — Она допила свое лекарство. — Оно стоит в холодильнике. Похожих бутылок больше нет, так что не спутаешь. Пей уже. — И под нос пробормотала, выходя из комнаты. — И о чем только Бен думал.
— А чем ты занимаешься помимо уборки и готовки? — последовала за ней Дорика, на ходу отпивая из бутылочки.
— Сплю с Беном.
Аэтель подавилась лекарством, закашлялась. Вирая участливо постучала ее по спине. Но девушка понимала, что все это показуха. Девчонка ожидала подобной реакции. И молодая женщина видела это по сверкнувшим удовольствием глазам.