Дорика досчитала до десяти, прежде чем ответить:
— Если поешь, я подумаю об этом, — глядя за его плечо, ответила Аэтель.
— Обещаешь?
Девушка запнулась — она не любила юлить или врать. И чтобы скрыть заминку, приложила холод к синяку на животе, прежде чем сказать:
— Конечно.
Конечно, она не собиралась об этом думать. Но если это заставит Бена поесть, тем лучше. Как говорится, хороший врач пообещает больному что угодно, лишь бы тот выполнял все предписания. Никто из врачей никогда и не думает их выполнять. Возможно, она сможет уговорить его выпить и лекарство.
— Тогда я поем, — мягко произнес он. Провел вдоль ее руки, что держала лед, пальцы замерли на запястье у чувствительных венок. В голове Аэтель пронеслась мысль, поднимая тревогу, что он слишком близко. Слишком остро она реагирует на него. Аэтель старалась не шевелиться. И не дышать, не желая выдавать своих чувств. Но навязчивая мысль не давала покоя — опять он голый в постели и опять она заботится о нем. Только тогда он спал. Сейчас же Бенедикт заглядывал в вырез ее блузки, легонько ласкал кожу запястья, вызывая мурашки. И тонкая ткань покрывала совсем не скрывала, какие чувства просыпались в нем. Она прикрыла глаза:
— Не надо, — почти одними губами произнесла она.
Почувствовала, как кровать прогнулась.
— Я хочу тебя, Эль, — прошептал он в ее губы, но не попытался поцеловать. Рука скользнула к ее талии, обняла, чуть притянув к себе. Вторая двинулась вверх по предплечью, слегка касаясь, лаская. Аэтель судорожно вдохнула. Открыла глаза.
— Ты не сможешь.
— А я попробую, — заглянув в ее глаза, прошептал он. Наклонился, коснулся губами шеи, проложил дорожку из легких поцелуев к плечам. Коснулся бьющейся жилки у ключицы.
— Выпей обезболивающее, — хрипло произнесла она.
Он замер. Поднял голову. Заглянул в ее помутневшие глаза.
— Это ответ «да»?
— Это просьба.
Он коснулся ее губ.
— Нет. От него я стану вялым.
— Без него ты не сможешь!
Он долго смотрел ей в глаза, шумно вздохнул.
— Чертов Алекс! — похоже, все же сдаваясь, прорычал он негромко. Положил голову на ее плечо, сжал талию, резко привлекая ближе. От неожиданности девушка вздрогнула, вскинула руки вверх, разжимая пальцы, роняя полотенце. И кубики льда посыпались по животу вниз, скрываясь под покрывалом или замирая на бедрах.
— Ай! Ай! Ай! — тут же подскочил мужчина в постели шипя то от боли, то от холода. От резких движений Бенедикта, девушка слетела с кровати и теперь ошалевшими глазами наблюдала с пола, как брюнет извивается на постели, скидывая ледяные кусочки, периодически со стоном хватаясь за бок.
Боже! На что она только что чуть не согласилась? Эта нелепая ситуация вызвала хохот, выводя ее из омута желания. Девушка не могла остановиться, наблюдая за все еще борющимся со льдом мужчиной.
Аэтель сидела на полу и хохотала, вытирая выступающие слезы. Даже когда Бенедикт избавился от налетевших на него ледяных врагов, она не успокоилась. Мужчина и сам хотел было рассмеяться, но стоило ему начать, как вновь схватился за живот. Он старался сдерживаться, хотя улыбка все же гуляла у него на лице. Он лег на постель, раскинув руки и ноги в стороны, пытаясь отдышаться. Аэтель все еще посмеивалась, сидя на полу.
— Что у вас здесь творится?! — возмущенно воскликнула Вирая, влетев в спальню. — Вы чего расшумелись?
Брюнетка оглядела присутствующих. Аэтель с горечью отметила, что та ничуть не смутилась, посмотрев на обнаженного Бенедикта в постели, которой начал прикрываться покрывалом. Она поднялась с пола.
— Прими лекарство, Бенедикт. Сегодня не стоит показывать какой ты крутой. И поешь.
Бросив быстрый взгляд на мужчину, девушка выскочила из спальни.
— Господи, Вир! — Киневард потер глаза ладонью, приподнялся, уперев локти в постель. — Почему ты не могла прийти чуть позже? Завтра, например?
— Ну извини! Я не думала, что ты сегодня на что-то способен, учитывая, как ты беспомощно стонал совсем недавно! — развела она руками.
— Тебе уже лучше? — посерьезнев, поинтересовался он.
— Да, спасибо. Извини, что так вломилась вечером…
— Все в порядке. Но постарайся в следующий раз не врываться ко мне. Я могу быть…занят.
— Все поняла! — козырнула девушка, слегка улыбнувшись. Но тут же с беспокойством добавила. — Но ты бы и правда выпил сегодня лекарство, на тебя смотреть тошно.
— Хорошо. Иди спать.
— А где Макс?
— Похоже, сегодня он в сиделках у Алекса. — усмехнулся брюнет. — А мою ты спугнула… Как мне теперь спать одному?
— Я могу побыть с тобой.
— Ох, иди уже, — махнул он рукой и повалился на постель.
На душе было тепло. Давно он не слышал смех Аэтель. Почти два месяца прошло, как они шутили по дороге в Фиренику.
После смерти родных девушка замкнулась. Перестала искренне улыбаться. Стала сторониться его. Перестала доверять ему.
У нее были причины.
Но он не мог ей всего рассказать. Пока не мог. И, возможно, не сможет.
========== Глава 17 ==========
Для конца октября погода была прекрасная. С самого утра светило солнце, не было и намека на дождь. После легкого завтрака Аэтель собралась на ежедневную пробежку. Вирая еще валялась в постели, но уже проснулась.
Дорика открыла окно впуская утренний воздух в комнату. Настроение было отличным, и девушка улыбалась, сама не зная почему.
— Вставай, соня. Погода чудесная! — глядя на парк, произнесла она. — Самая для пикника. Будет преступлением потерять такой день, лежа в постели. — Она обернулась. — Завтрак готов. Проследи, чтобы Бен поел. Сегодня он твоя забота.
— Почему вдруг моя?! — воскликнула брюнетка, резко сев в постели. Энтузиазма быть сиделкой у Киневарда у девушки определенно не было. — Я не хочу слушать весь день его нытье! Хуже больного и представить нельзя!
Аэтель лишь посмеялась, шутливо помахала рукой и ушла.
Но по возвращении ее ожидал сюрприз. Вирая с Бенедиктом сообщили, что все идут на пикник и уже собирали корзинку. Любые попытки отказаться, сводились к тому, что «будет преступлением потерять такой день». И больному просто не хотелось лежать в постели, и он требовал выйти на свежий воздух.
Вирая лишь пожимала плечами, как бы подтверждая, что пациент из Бенедикта весьма капризный. Но Аэтель видела довольные искорки в ее глазах. Хоть и не понимала причины. Она сама хотела на пикник, что с радостью прикрывалась желанием Бенедикта? Или что-то задумала? Но выбора у нее все равно не было. Вир уже одета в брюки и кофту. Бен собирался в комнате, и они ждали только Дорику. Поэтому девушка перестала отнекиваться и направилась в душ. Через полчаса она была готова. Аэтель надела бирюзовые бриджи с заниженной талией и свободную блузку с коротким рукавом. На плечи накинула кофту. На ногах удобные мокасины без каблука.
Когда она вышла из спальни, Вирая была у Бена. Дверь была открыта нараспашку, и девушка хорошо услышала разговор в комнате, наблюдая из коридора:
— Я уже отвыкла видеть на тебе что-то, кроме формы. Какой ты у меня красавчик! — Брюнетка прошлась ладошками по плечам, вдоль рук, поймала ладони. Переплетая пальцы и не отпуская, развела руки в стороны, любуясь. — Уже готова влюбиться! — засмеялась она.
— Неужели, я настолько неотразим? — посмеиваясь спросил он.
Да.
В плотных брюках бежевого цвета, светло-голубой рубашке с коротким рукавами, он и для Аэтель выглядел совсем непривычно. Словно стёрлась эта грань, обозначающая, что они принадлежат разным странам. Сейчас он выглядел как будто ближе. Роднее. Любимее. И, если эта постоянная серая форма напоминала, что он ольгердец, то, как ей быть теперь? Ведь и раньше она сдерживалась, чтобы не выдать своих чувств.
Но не заметив ее в проеме двери, Вирая все еще посмеиваясь и не размыкая рук, развернулась к мужчине спиной, заставляя обнять себя. Что он охотно и проделал. Заодно приподняв над полом ее маленькую фигурку, от чего девушка засмеялась еще сильнее. Аэтель подавила чувство ревности. Она не имела права на это. Никакого. Девушка сама решила держать Бена на расстоянии. И сейчас у нее не должно быть оснований жаловаться. Она глубоко вдохнула.