Бертольт помог ему подняться и, подставив плечо, повел мужчину к выходу.
— Знаешь, а внешность обманчива, — заметил парень. — С виду худой, а весишь больше слона.
— Я вообще-то иду сам.
— Да как же! — усмехнулся Алекс. — Стоит мне отойти от тебя ты рухнешь на пол.
— Я выносливее, чем ты думаешь.
— Это ты Аэтель на уши будешь вешать, — ответил Бертольт, стараясь подстроиться под шаг Бенедикта. Они медленно приблизились к дверям — рана в бедре начала кровоточить. — Тебя нужно показать врачу.
— Нет времени. Нам надо быть на южной границе через три дня.
— Такой скоростью не обладает ни один транспорт. До границы шесть дней пути, — покачал головой Алекс.
— Будем ехать без остановок.
— Будем? — с усмешкой повторил Бертольт. — Ты не в том состоянии, чтоб вести машину. У тебя один глаз, по-моему, вообще не видит.
— К утру приду в себя.
— К какому? — иронично обронил русоволосый. — К этому ты определенно не успеешь. Скоро будет светать.
Они вышли на улицу. Помещение, в котором держали Бенедикта, оказалось амбаром, за которым он не так давно прятался. И по расчищенному снегу и следам шин на дороге, становилось понятно, что он еще использовался и как гараж. Жаль, что сейчас там не стояло машины — уйти было бы легче.
Но в основной дом вернуться все равно придётся.
— Ты всех зачистил?
— Так сказал, будто трое противников опасны для нас.
— В смысле трое?! Черт возьми! Ты не перестаешь меня удивлять, Бертольт! И это далеко не комплимент. Чем ты тогда занимался пока меня избивали?
— Побереги воздух. Удача же при нас!
— Мне нужно забрать мои вещи.
— Без них обойдемся.
— Без них нет смысла возвращаться! Надеюсь, они еще не избавились от записи.
— Они все забрали в дом. И, похоже, уже собираются уезжать.
— Нужно забрать запись.
Бенедикт двинулся в сторону дома, но парень дернул его в сторону, увлекая за амбар. Лекс припечатал его к стене, со злостью сверля взглядом.
— Ты с ума сошел?! Тут бегают вооружённые солдаты! Если сунемся в дом, нас поймают! Не горю желанием сидеть в том подвале связанным.
— Не переживай, брать в плен нас уже не будут.
— А это еще хуже! Валим отсюда. За амбаром чисто.
— Я вернусь в дом. Без улик все напрасно.
— Помереть не терпится?
— Это моя работа.
— Работа — сдохнуть из-за какой-то записи?
— Тебя не держат.
— Так и хочется тебе вмазать, только ты скорее сразу отключишься. Не хочу таскаться с твоим бессознательным телом.
— Ты меня освободил, на этом можешь остановиться.
— Ну ты сам меня вынудил, — бросил Лекс, довольно оскалившись, и впечатал кулак в живот Бенедикту. Брюнет согнулся, качнулся и сполз по стене в снег. Русоволосый снял куртку, оставшись в светлом свитере, кинул ее на Киневарда. — Что нужно искать?
Но тот все еще пытался выровнять дыхание. Александр опустился на корточки рядом.
— И в таком состоянии ты собираешься идти за записью? У тебя даже сил нет встать, не то, чтобы обороняться, если засекут.
— Камера, — Бен с трудом сел, облокотился о стену. Тело напоминало о побоях каждым вздохом. — Наверху, под ступенькой. Похожа на овальную пуговицу. Если ее не нашли.
— Сиди здесь! — приказал русоволосый, поднимаясь.
Бертольт вытащил из кобуры пистолет, тихо выругавшись под нос, выглянул из укрытия. И, пригнувшись, кинулся к дому, стараясь держаться не выше снега, наваленного вдоль расчищенной дороги. Бен медленно встал на ноги, решая стоит ли последовать за ним. Но понимал, что сейчас в своем состоянии может только мешать. Да и оружия у него не было, если придется вдруг отбиваться. Все забрали, когда оглушили его.
Мужчина надел куртку, и принялся ждать. В мокрой одежде холод пробирал до костей. Брюнет выглянул из-за угла. Все было спокойно. Охрана на воротах не заметила тень, пробравшуюся в дом.
Киневард посмотрел в небо. Звёзд не было видно. Мелкие снежинки не спеша кружили, опускаясь на землю. Искрились в свете редких ламп. Падали на лицо, путались в волосах. Было тихо. Но спокойствие было обманчивым — скоро начнется метель. Закружит снежинки в вихри. И покажет мощь природы.
Он прикрыл глаза. Скоро все закончится. И он вернется… куда? В пустой дом? Что выбрала Аэтель, когда Макс вывез ее к границе Ольгерда? Вернуться в Риорику или продолжить путь в Тельнас? Он не знал. В памяти всплывал их разговор в игровой. Ее паника. Истерика. Она что-то скрывала. И это была вовсе не сделка с Лексом. И он не мог понять что. Он верил, что у нее нет чувств к Бертольту. Ведь она до последнего твердила, что хочет в Риорику. Но что тогда? Если б у нее не было чувств к нему, смогла бы она так же беззаботно смеяться в его постели? Или здесь лишь страсть? Тогда она откажется приехать в его дом?
Аэтель не умела скрывать своих чувств. Они всегда были написаны на ее лице. Отражались в ее движениях, в действиях. В глазах.
Доверчивость. Улыбка. Смех. Внутренний свет, согревающий своим теплом. Все то, что привлекло его. Но все это было до встречи с ним. Он изменил ее. Теперь она другая.
Но в их последний день девушка была так похожа на ту, что повстречалась ему по дороге в Фиренику. С какой теплотой она смотрела на него, мягко улыбаясь. Напряженность в ней прошла, пока они не затронули тему ее родных и доверия. Он видел в ее глазах сомнение, мольбу открыться ей. Но не мог.
Лекс вернулся довольно быстро. Вручил брюнету рюкзак и вещи:
— Теперь успокоишься? — последней перешла в его руки камера.
Миником был сломан. Бенедикт молча проверил исправность камеры. Механических повреждений замечено не было. Подключить к гарнитуре и проверить запись не представлялось возможным. Оставалось надеяться, что запись не пострадала.
— Ее не нашли, — добавил Бертольт.
Бен кивнул. Эта камера не только передавала информацию, у нее была встроенная память, хоть и не слишком большая. Сломав лишь миником, избавиться от записи не получится.
— Вижу.
— Пришлось оглушить парочку ребят.
— За тобой никто не последовал? — мужчина снял куртку и вернул ее Бертольту. Облачился в свою, закинул на плечи рюкзак, стараясь не морщиться от боли.
— Нет. Действовал тихо.
— Надо было все же идти с тобой, — с сомнением заметил Киневард.
— Успокойся. Удача при нас!
Брюнет бросил взгляд в сторону дома и нахмурился, заметив движение.
— Ты это объясни тем парням, что ломятся сюда.
Бертольт посмотрел в ту сторону, куда показывал Бен. Улыбка сползла с его лица.
— А это уже твое везение, — снимая пистолет с предохранителя, отозвался он. — Только называется оно чуть иначе.
И прогремели первые выстрелы.
========== Глава 31 ==========
Путники заехали на огражденную белоснежным забором территорию. Вывеску у ворот Аэтель рассмотреть не успела. Вокруг лишь зелёный газон и живая изгородь вдоль ограды. Они подъехали к большому трехэтажному дому с треугольной крышей. Вход с широким козырьком был расположен почти посередине, без ярких вывесок и разноцветных ламп. Светло-голубая краска на стенах, белоснежные рамы. На окнах ажурные шторы. С левой стороны перпендикулярно дому примыкал еще один длинный козырек — парковка для автомобилей.
Наверняка, они сейчас у самого моря. Даже отсюда она чувствовала его запах, приходящий с ветром. И хоть не видела сейчас берега из-за возвышающегося впереди дома, но была уверена, что стоит его обойти, откроется прекрасный вид на горизонт.
Особняк не был похож на гостиницы, в которых она побывала прежде. И Аэтель было подумала, что это частный дом, но к машине подскочил мальчишка в ливрее.
— Добрый день, сэр. Добро пожаловать в «Дель Мариросо».
Следом за парковщиком подоспел носильщик. И ловко выгрузил немногочисленный багаж. Вирая стояла, осматриваясь вокруг и хлопая глазами. Аэтель была более сдержанна в проявлении чувств.
— Пойдемте за мной, пожалуйста.
Освин молча последовал за ним, а Аэтель потянула следом брюнетку, все еще хлопающую глазами. Они зашли в просторный холл. Дорика отметила с какой простотой была выполнена отделка помещения. И это создавало уют, который в городских гостиницах отсутствовал. Здесь чувствовалось домашнее тепло, но это определенно была гостиница или пансионат.