— Предпочитаю второе.
— Что? — не поняла она.
— Когда мы с тобой вместе больше получаса, то либо ругаемся, либо трахаемся. Предпочитаю второе.
Трахаемся?
Да, они просто трахались. Между ними нет чувств. Лишь секс. Для него это просто секс.
— Да. Я тоже предпочту второе, — негромко произнесла она.
Мужчина мягко провел ладонями от ее плеч вниз по рукам. По спине вверх. Руки коснулись застежки молнии. Но он не стал расстёгивать ее, медля.
— Ты понимаешь какие после этой ночи могут быть последствия? — в ее шею прошептал он.
— Я не собиралась тебя заставлять.
— Я не смогу сдержаться, если ты будешь рядом. И не собираюсь. Так ты готова к тому, что за этим может последовать? «РуАМа» в Тельнасе нет. А о других средствах защиты стоило побеспокоиться заранее, — «собачка» скользнула медленно вниз. Очень медленно, привлекая все внимание к этому действию. Дразня. Обещая. Аэтель не видела его, не видела выражения его лица. Она могла лишь чувствовать. Девушке пришлось приложить усилие, чтоб проговорить ровно:
— Не стоит переживать о беременности. Сегодня я не могу забеременеть.
Она не обманывала.
Он на мгновенье остановился, хмыкнул:
— Ты даже это учла? Весьма похвально.
— А ты хотел бы, чтоб были подобные последствия?
С замиранием сердца она ждала его ответа. Боясь даже дышать.
— Нет.
Сердце упало с обрыва, разбиваясь на осколки. Коротким «нет», он сам бросил его туда. Надежда закрыла дверь. Сейчас он хоть был честен. Не строил из себя джентльмена фразами вроде «если вдруг», в надежде, что этого все же не случится.
— Тогда к чему возмущаться?
— Ты права.
Молния резко пошла вниз. Следом за ней, по оголенной коже, легкое касание пальцев вдоль позвоночника, вызывающее дрожь. Бенедикт прошелся пальцами вверх забираясь под бретельки, цепляя и скидывая с плеч. Платье задержалось на талии, прежде чем упало к ногам, оставляя девушку в белье и чулках.
— Ты знала, что мне это понравится, — протянул он, сделав шаг назад и оглядывая ее фигуру. — Хорошо подготовилась.
— Одежду подбирала портниха. Не я.
Он хмыкнул.
— Интересно, в тот вечер в Фиренике, ты тоже была в чулках?
— Если б ты вместо цирка, отвел меня в номер, знал бы, — в тон ему ответила она. Аэтель хотела повернуться к нему, но Себастьян удержал ее за плечи.
— Нет. Стой так.
— Я хочу тебя видеть.
Он промолчал. Его ладони погладили плечи девушки. Он не торопился снимать с нее оставшуюся одежду.
Она чувствовала. Руки, губы на своей коже. Поцелуи, касания к спине, плечам, шее. Мурашки удовольствия пробегали по телу. Она тянулась к нему, порываясь обернуться, но он держал ее, не давая проявлять инициативу. Мужчина по одной вытянул шпильки из ее волос, позволяя им рассыпаться по плечам. Шумно втянул воздух, уткнувшись носом в ее затылок.
— Как всегда…
Еле разобрала девушка его слова. Рука Себастьяна скользнула по животу вверх. Пальцы коснулись подбородка, поворачивая голову. Он коснулся ее искусанных губ своими, полностью разворачивая к себе. Прижал к своему телу. Аэтель почти повисла на нем, прижавшись.
Руки с плеч скользнули вниз, забрались под свитер. Аэтель с наслаждением провела по коже, чуть царапнула спину. Но этого ей было мало. Она потянула одежду вверх. Но Бен отстранился, перехватывая ее руки.
— Нет уж, сегодня будем играть по моим правилам.
— Мы всегда играем по твоим правилам, — но по голосу было понятно, что она не была против.
— Игру начинал не я, — разглядывая ее, произнес Себастьян. Выпустил ее руку, коснулся ладонью талии, провел с одного бока к другому, словно рисуя улыбку, вызвав сокращение мышц. На губах появилась улыбка.
— Плохо на тебя влияет оседлый образ жизни. Ты начала поправляться?
Аэтель вовремя сдержала порыв ответить, что в ее положении это нормально. Он недавно признался, что ему не нужны последствия. Значит, и не стоит вновь поднимать эту тему.
— Издеваешься надо мной? Я стою перед тобой почти голая, а ты хочешь поговорить о моей заплывшей талии?
— Нет. Я вообще говорить не хочу.
Он сократил расстояние в пол шага и подхватил на руки, закидывая ее руку себе на плечо. Девушка, растерявшись, вскрикнула. И он чуть сильнее сжал ее в руках, прижимая к груди. Аэтель прижалась крепче, обнимая за шею.
— Ты и правда потяжелела, — притворно застонал он, направляясь к кровати. Она спрятала лицо у него на шее:
— Перестань меня смущать, пока я не сбежала.
Мужчина опустил ее на постель, навис сверху.
— Я не позволю тебе сбежать.
Он посмотрел на нее, словно собираясь что-то добавить. Но больше ни слова не слетело с его губ. Он наклонился к ней, целуя.
========== Глава 40 ==========
За окном небо начало сереть, предвещая начало нового дня.
Аэтель лежала на боку, глядя в окно, и думала, как быстро эта ночь закончилась. Сил почти не осталось, но спать не хотелось. Себастьян прижимался к ней, уткнувшись головой в грудь. Его рука лежала на ее бедре, иногда поглаживая его. Он спал.
Она в который раз взглянула на уже пожелтевшие синяки на его теле. Не нужно быть целителем, чтобы представить через что ему пришлось пройти. Теперь она понимала, почему Себастьян позволил ей снять с себя свитер, лишь погасив лампы. Она бы ужаснулась увиденной картине. Если до сих пор синяки не сошли с его тела, то насколько сильно он был избит? Лекс уверял, что у него лишь трещина на ребрах, но сегодня она начинала сомневаться в правдивости слов парня. Обычные гематомы проходят примерно за неделю, иногда чуть больше. Но эти до сих пор не прошли.
Она легонько провела по его голове, запуская пальцы в темные волосы. Смакуя ощущения. Запоминая их.
Себастьян заворочался во сне, потерся щекой о ее живот. Но не проснулся. Несмотря на его браваду вечером, произошедшее в плену давало о себе знать. Организм был все еще ослаблен и, хоть мужчина старался скрыть это, Аэтель видела. Видела, но промолчала, ненавязчиво перехватывая инициативу ночью, стараясь уменьшить нагрузку на его тело. Она надеялась, что, своим появлением вчера, не сделала Себастьяну хуже.
Пора. Скоро совсем рассветет.
Но она не хотела уходить. Не хотела уезжать. Хотела остаться с ним.
И понимала — медлить уже нельзя. Живот начал расти, теперь с каждой неделей он будет все заметнее. Все то время, что Аэтель говорила себе, что нужно уехать, она медлила. Медлила в надежде, что нужна ему и он скажет об этом. Но его интересовал лишь секс и необременительные отношения. Она не могла заставить полюбить себя. Поэтому не имеет смысла находиться рядом.
Император разрешил ей покинуть Тельнас и она уедет. В далекую и какую-то чужую сейчас Риорику. И когда она перестала воспринимать свою страну, как дом?
Осторожно убрав его руку со своего тела, девушка отодвинулась. Сползла с кровати. Мужчина не проснулся. Искать белье Дорика не стала, решив просто накинуть платье. Но, закинув бретельки на плечи, поняла, что не сможет сама его застегнуть. Девушка пыталась изогнуться, но все равно ничего не получалось. Она не хотела выходить в коридор в расстёгнутом на спине платье, хоть и понимала, что стража все равно догадалась, почему она осталась. Но в открытую это демонстрировать девушка стеснялась.
Вчера в спешке она оставила плащ во дворце, с досадой вспомнила Аэтель. Может накинуть на плечи что-то из вещей Себастьяна? Халат? Свитер? Она позаимствует вчерашний свитер. Девушка приблизилась к постели и огляделась, он должен быть где-то здесь. Наклонилась, заглядывая под кровать. Хотя сомневалась, что он там обнаружится, но в фильмах все так делают, с иронией подумала Дорика. И, к ее удивлению, свитер действительно обнаружился там. Она подняла его, расправила и накинула на плечи, затянув рукава в узел на груди. Подняв голову, девушка встретилась с мужчиной взглядом. Похоже, ее возня разбудила его.
— Уходишь?
— Да.
— Еще не рассвело, — он прикрыл тело простыней, устраиваясь поудобнее на подушках. Аэтель подумалось, что в другой ситуации он не стал бы этого делать и просто встал с постели, чтобы уложить ее обратно. Себастьян прятал тело. Хоть она и видела его ночью.