— И что же ты будешь делать, если я пойду туда сама?
— Разберусь как-нибудь, — запальчиво ответил я.
— Понимаю… — протянула Скайлер. Отступив на шаг, девушка вздохнула и проговорила:
— Идем дальше. По дороге расскажу.
Мы продолжили путь, причем сейчас Скайлер шла даже быстрее, чем до этого. Пройдя несколько десятков метров, она, все же, заговорила.
— Мозгокрутки — последствия использования ксеносами биологического оружия. Такие себе мертвые зоны. Насколько я поняла из того, что мне рассказывали, это как заградительные полосы, пришельцы обустраивали их, отступая вглубь территории. В Инферно есть огромные участки, зараженные чем-то вроде микроорганизмов. И выжить на них практически невозможно. Там… Ты когда-нибудь сталкивался с дементорами?
Вопрос прозвучал достаточно неожиданно, и я немного затормозил с ответом.
— Сталкивался… К сожалению.
— Тогда ты поймешь, о чем я говорю. Это очень похоже. Только если дементоры излучают на какой-то пси-частоте, которая вызывает чувство панического страха, то мозгокрутки… Все-таки это сложно объяснить. В общем, мало кто выбирается оттуда живым. Эта дрянь просто выворачивает наизнанку, в итоге люди тупо накладывают на себя руки.
— В смысле? — я даже с шага сбился, настолько неожиданным оказалось окончание.
— В прямом. Ствол под челюсть — и привет. Или виском на камень. Или горлом на нож. Люди такие выдумщики, — девушка фыркнула.
— Я рад, что тебя это веселит, — хмуро проговорил я. — Вот только теперь мне совсем непонятно, зачем ты меня туда ведешь.
— А у нас нет выхода, — Скайлер пожала плечами. — Мы в этой местности от грамотной погони не спрячемся, не оторвемся. Негде. А в мозгокрутку они за нами не пойдут.
— Ну и какой толк нам с этого? — кажется, блуждание в одиночку по Инферно и общение с морфом девушке на пользу не пошло. Она же сумасшедшая! — Ты же сама сказала, что живым оттуда никто не выходит. Ты думаешь, мне станет легче от того, что мозги себе вышибу я сам, а не кто-то из головорезов Слая?
— Я не сказала «никто», — Скайлер сделала акцент на последнем слове. — Я сказала «мало кто». Ощущаешь разницу?
— Разве что диалектическую.
— Не выходят из мозгокруток те, кто суются туда наобум, без понимания происходящего на этих участках и без хорошего проводника. У остальных — шансы есть. И гораздо выше, чем шансы на выживание в открытом бою с прокачанными бойцами, идущими по следу.
— Дай угадаю, — буркнул я. — Хороший проводник — это ты, да?
— Я много раз была в мозгокрутках. В самый первый — да, чуть не умерла. Но мне удалось выжить. Как раз благодаря тому, что я кое-что поняла. Почувствовала это место.
Дерьмо! Да она совсем поехавшая! Ну, понятно, почему она не хотела мне объяснять, что это за хрень такая!
— Я понимаю, как это звучит, — продолжила девушка. — Просто доверься мне. Других вариантов нет. Нам не оторваться. Мы сейчас идем между двумя огромными радиационными пятнами. Одно тянется на несколько километров, второе упирается в мозгокрутку. Здесь вообще все очень загажено, и, если б мы не ушли с маршрута, пришлось бы идти только вперед. Где нас рано или поздно догнали бы. Скорее рано, чем поздно, — уточнила Скайлер.
«Просто доверься мне». М-да. Интересно звучит. Особенно от человека, с которым я знаком, по факту, несколько часов. Замечательное предложение.
— Скайлер, — медленно проговорил я. — Скажи, а почему ты мне вообще помогаешь?
На этот раз я был готов к резкой остановке, и замер в паре шаге от Скайлер. Девушка повернулась, несколько секунд рассматривала меня, будто видя впервые, а потом спросила:
— Ты меня совсем не помнишь, да?
Я непонимающе уставился на нее.
— Понимаю… А так? — Скайлер подняла руки, собрала волосы и оттянула их назад, прикрыв ладонями. Я вгляделся в ее лицо, и вдруг замер.
— Черт… Да ладно. Ты…
— Угу, — кивнула она, и усмехнулась. — Теперь вспомнил?
— Теперь — да… — обалдело проговорил я. Черт, вот это встреча!
— Вставай, сука! — полный злобы выкрик сопровождается ударом и болезненным стоном. Я устало ищу взглядом источник звука. Новый удар задает направление: звук исходит из закутка за диспетчерской, в которой расположились остатки моего взвода и пары соседних, осиротевших. Бой за космодром Калибана окончен, беженцы — эвакуированы, ксеносов, благодаря подоспевшему флоту, удалось отбросить, высадка пятого и двенадцатого батальонов позволила, наконец, взять под контроль всю территорию космодрома, а мне — сложить с себя командирские полномочия. Теперь, хвала богам, я снова отвечаю только за свой изрядно поредевший взвод. И за то, что творится в его расположении, естественно.