По прошествии месяца барон Гатине, который все это время находился под охраной гвардейцев короля, наконец перестал беспрестанно впадать в забытье и смог начать думать. Не вставая с койки, он сумел распутать весь клубок и вскрыть заговор. Он не смог вести следствие лично, а только раздавал указания. Но иного и не требовалось. Достаточно было довести дело до того, чтобы подозреваемые оказались в пыточной. Уж к этим-то господам Тед не питал никаких нежных чувств, так что сработал самым лучшим образом.
Из этой затянувшейся истории сэр Жерар, барон Гатине, вышел овеянный славой верного подданного короны, несгибаемого человека, над которым не властен ни палач, ни темный мастер. Да-да, прознали и о том, что на барона пытались навести порчу, но все старания темного оказались напрасными.
Вот уже многие годы Жерар продолжает заниматься тем, чем занимался всегда. Раны зажили окончательно, и он стал так же крепок, как в былое время. Осталась заноза, обида на короля, но он безжалостно ее давил. Он служил не конкретно Берарду Первому – он по-прежнему служил своему сюзерену. А также другу, взирающему на происходящее с небес, и Несвижу. В первую очередь – Несвижу.
– Барон, пора принимать лекарство.
Появившийся в кабинете молодой мужчина держал в руках небольшой серебряный поднос, на котором стоял кубок, накрытый салфеткой. Мужчина был одет самым обычным образом – облегающие крепкие ноги лосины, высокие сапоги. Из-под расстегнутой кожаной куртки выглядывала белая рубашка. Самый обычный молодой дворянин, волочащийся за женскими юбками. Таких хватает вокруг. В основном это младшие сыновья, у которых лишь две возможности обрести благосостояние и обеспечить себе старость – либо удачно жениться на деве или вдове с богатым приданым, либо поставить на доблесть и завоевать себе свое будущее. Впрочем, все они предпочитали использовать сразу оба способа, увеличивая шансы на удачу.
– Волан, убери от меня эту гадость. Неужели ты не можешь использовать какое-нибудь заклинание, поводить надо мной руками и немедленно излечить?
– К чему злоупотреблять жизненными силами? Ты и без того потерял лет десять, когда над тобой трудился мастер Бенедикт, вытаскивая с того света.
– Уж не ты ли пытался меня туда спровадить?
Все правильно, это был тот самый темный мастер, который за плату пытался зачаровать Жерара, а позже наслать на него порчу. Когда заговор раскрылся, ему без труда удалось замести следы. Темные вели скрытный образ жизни, даже наниматели толком не знали, с кем имеют дело. Однако ему не повезло (или, наоборот, повезло, это с какой стороны посмотреть) предстать в камере перед бароном с открытым лицом.
Ну откуда он мог знать, что чары не подействуют на Жерара? Он хотел умертвить страдальца, но ему не позволили: заговорщики все еще не теряли надежды разговорить упрямца. За остальных мастер не переживал. Он легко всех зачаровал, и никто не смог бы вспомнить его внешность. В их памяти он остался темным размытым пятном.
После раскрытия заговора Волан поспешил покинуть королевство, но судьбе было угодно столкнуть их с бароном нос к носу в одном неприметном провинциальном городке в королевстве Мгалин. Барон и не подумал мстить. Напротив, он предложил защиту и посильную помощь. Вот уже несколько лет он держал свое слово, а темный мастер оказывал услуги. Они даже стали несколько дружны.
– Ты все еще дуешься, – вскинул брови мастер. – Зря ты это, право слово. Я тогда просто отрабатывал заплаченное мне золото.
– А теперь?
– Ты же знаешь, меня с тобой связывают куда более прочные узы, чем золото.
– Ага, все пытаешься понять, что это за порода людей такая, на которых ни чары, ни порча не действуют, но зато целительское искусство – очень даже.
– Не все дурное столь уж плохо. Например, зачаровав человека, можно обезболить любую рану.
– Ты еще про пользу порчи расскажи.
– Тут пользы никакой, если только для соперника. Барон, я вижу, ты стараешься заговаривать мне зубы, пока питье не остынет. Ты же знаешь, что после этого оно станет негодным и мне придется все начинать сначала. Не люблю что-либо переделывать.
– Слушай, ты бы туда хоть меду добавлял.
– Не вредничай, как маленький ребенок. Давай пей, обещаю – на этот раз сразу полегчает.