Марджери машинально скользнула взглядом к Карсону, но потом снова посмотрела на Лидию.
– Понимаю. Но если ты из брезгливых, пока мы работаем, лучше смотри на стену.
– Именно так и поступлю.
Карсон принес ей стул.
Лидия заняла свое место и стала слушать, как врачи принялись за работу. Она хотела предупредить о микробах, но бессмертие Сетха вероятнее всего исключало эту проблему.
– И как давно вы этим занимаетесь?
Карсон рассмеялся.
– Я около ста лет. Марджери немного меньше.
– Намного меньше, – фыркнула Марджери. – Я же человек, и работаю с Карсоном больше десяти лет, но медицинская лицензия у меня появилась недавно.
«Очаровательно».
– Так к какому клану ты принадлежишь? – спросил Карсон.
Лидия не поняла, о чем он толкует.
– Клану?
– Ты Катагария Цакали... каков твой клан?
Она повернулось к нему. Сердце заколотилось в груди.
– Ты не должен никому об этом говорить. Никогда. Хорошо?
Он вопросительно изогнул бровь.
– Ну... ладно. Но сохранить это в секрете здесь будет проблематично. Любой оборотень, приблизившийся к тебе, мгновенно все узнает.
«Зараза! Какого Джейден послал меня сюда, при этом предупредив, ни при каких обстоятельствах не говорить Сетху о своей шакальей сущности? Имея такие силы, он не мог не знать, что другие оборотни моментально почувствуют, кто я, и к какому виду принадлежу. Он специально это сделал? Поэтому Сетх ему и не доверял?»
Лидия почувствовала себя слепой дурочкой, потому что послушалась Джейдена.
«А я его еще обняла. Как же хочется всыпать нам обоим. Ему – за советы, а себе – за то, что повелась».
Ее затрясло при мысли, что Сетх сейчас проснется и все услышит.
– Тогда мы не можем здесь остаться. Нам нужно уходить.
Карсон нахмурился.
– Чего ты так боишься?
«Смерти. Расчлененки. Нуар найдет нас. Пострадает Солин. Сетх умрет, даже если всегда до этого выживал.
Греческие боги придут и убьют меня».
Список рос с каждой секундой.
«Молчи. Не говори ему ничего. Это не его дело».
Паранойя Сетха начала передаваться и ей.
Но она должна убедиться, что они будут держать язык за зубами. Ради общего блага.
– Не говорите никому, что мы здесь были, и не болтайте о нас. Уяснили?
Взгляд Карсона потемнел, в глубине вспыхнул опасный огонек.
– От кого вы бежите?
Лидия, прикусив губу, обдумывала, что может сказать, а что стоит утаить.
– Послушай. – Голос Карсона был под стать его мрачному виду. – Обитатели этого места, ни важно животные или люди, мои семья. Если из-за вас нам грозит опасность, я должен об этом знать. Один раз нас уже атаковали и едва не уничтожили. Если грядет нападение, мы должны немедленно об этом узнать. Под нашей защитой находятся дети и младенцы.
«Здесь. Дети. Это в корне все меняет».
Лидия не хотела, чтобы у кого-то были такие же воспоминания, как у нее. Ни один ребенок не должен видеть, как умирает его мать.
«Пожалуйста, не убивайте меня».
Лидия точно не знала, кого просила о милосердии. Сетха или Карсона.
Только она не могла подвергнуть детей опасности.
– Он слуга Нуара, и я его освободила. Когда Нуар узнает, что Сетх ушел, он придет за ним. Проливая реки крови.
– А ты?
– Мне сказали, что какие-то греческие боги хотят моей смерти. Именно они ранили Сетха. Они пытались найти меня. Хотя я не знаю, зачем нужна им. Правда, не знаю.
Карсон выругался и повернулся к Марджери.
– Расскажи остальным.
Схватив полотенце и вытерев руки, она выбежала из комнаты.
Лидия потерла виски. Она чувствовала отголоски подступающей мигрени.
– Я не хотела подвергать вас опасности. Джейден сказал, что здесь мы будем в безопасности... и вы поможете Сетху.
– Все нормально. Мы совсем можем справиться, пока в курсе происходящего. Просто не дай застать нас врасплох. – Карсон вернулся к ранам Сетха. – Тот, кто сделал это с ним, прекрасно знал свое дело.
– Ты о чем?
– Я о том, что пытавший точно знал, как причинить больше боли и при этом не убить его. Бедолага.
– С ним все будет хорошо?
– Он поправится. Насчет «хорошо», не знаю. Это не в моей власти. Я могу излечить только тело. Сердце и разум – совсем другая история.
Лидия повернулась и посмотрела на лицо Сетха без грима. Ушибы и порезы омрачали его безупречную красоту. Ей хотелось разрыдаться. Только слова Солина научили ее сдерживаться:
«Когда твои враги узнают, что способно заставить тебя плакать, они поймут, как сильней навредить тебе. Не давай врагам такой возможности».