- Айрен, но как, откуда они узнали? Мы не стали забирать ее, этот народ был всегда независим и самостоятелен, они вступили в Империю по каким-то мне неведомым причинам, выдвинув требование не облагать их налогами, при этом они заваливают столицу предметами высочайшего ремесленного мастерства, пушниной и кожей удивительной выработки, которой не сыщешь больше нигде. В итоге я был не прав? Нужно было ее забрать? - последние слова Харунтий говорил уже почти шепотом, он перевел свой задумчивый взгляд на старца, и теперь смотрел на него в ожидании какого-то оправдания для себя. - Айрен, мой поступок может все разрушить?
- Мой правитель, у них определенно есть кто-то из ее народа, возможно, они держат его пленником. Ему должно быть не менее трехсот лет, чтобы он мог выдать такую важную информацию, раз они не сделали этого ранее, можно сделать вывод, что либо он держался под их пытками долгие годы, и теперь сдался, либо они пошли на какое-то взаимовыгодное соглашение. Я не думаю, что твой поступок разрушит все, судьба уже все решила, у нее есть план и выверенная линия событий, нам надо ждать, что нам скажут боги, - Старец развел руками, направился к правителю и мягко пожал его сухую ладонь. - Мой мальчик, тебе стоит отдохнуть, глубокие тени залегли под твоими глазами. Нам больше не на кого положиться, ты наша единственная опора, не загоняй себя.
Старец еще раз сжал руку правителя, похлопал его по плечу и направился к выходу.
- Айрен, - Правитель провожал его взглядом. - Спасибо.
Старик обернулся, сделал глубокий поклон и удалился, оставив императора в одиночестве.
* * * * *
Мы так долго ехали, что мой воспаленный разум давно перестал ориентироваться, когда я бодрствую, а когда забываюсь в лихорадке. Я часто чувствовала на своем теле уверенные прикосновения, после которых приходила прохлада, распространяющаяся по моему телу мягкими волнами, мой жар спадал, и я засыпала глубоким сном без кошмаров.
Все остальное время я видела смерть, крики, огонь, потом мелькающие деревья, ручьи, лесные озера, болото и землянку, дым, лай собак, сломанную крышу и руки, которые тянутся ко мне.
Однажды я очень реально ощутила холод на своей коже и очень резко, как от удара, пришла в себя, судорожно вдыхая в себя влажный воздух.
Мой спаситель держал меня на руках полуголую под ледяным водопадом. Это очень быстро приводило меня в чувство. Мозг начал просчитывать план побега почти моментально. Свои глаза я распахнула ровно настолько, чтобы сквозь маленькие щелки рассмотреть территорию. Ледяная вода действовала на меня как животворный бальзам, мои конечности приобрели чувствительность, в руках и ногах появилось характерное покалывание, это хорошо, смогу бежать. Я окинула взглядом ноги, мои раны затянулись, сошли даже синяки, кожа была как и раньше, сильно загоревшая от постоянного пребывания на солнце, без шрамов и рубцов. Мои руки и ноги безвольно свисали вниз, он держал меня на руках, голова была прижата к его плечу, именно поэтому он еще не обнаружил моего пробуждения. Моя коса была распущена и волосы оттягивали голову назад, отяжелев под водой, они струились вместе с яростными потоками по плечам и предплечьям моего спасителя, пропадая где-то под водой, в которой мы стояли, глубина доходила ему до пояса.
Итак, вокруг тишина, солдат нет, где лагерь? Если я побегу, было бы глупо выбежать полуголой прямо в лагерь. Что на нем одето? Из одежды видно только штаны, кинжал не упирается мне в бок, значит, оставил на берегу. Возможно на нем сапоги, он мог положить метательный нож за голенище. До берега около тридцати шагов в прямом направлении, слишком далеко, успеет нагнать. Направо около десяти, но там камни, скалы, опасно, и неизвестно, что за ними. Налево я посмотреть не могу, мы стоим спиной. Черт, не срастается.
- Очнулась, - он провел рукой по моим волосам, а у меня заскрипели зубы от несправедливости, пока я соображала, он все понял! - Хорошо, теперь будем передвигаться быстрее. Как ты себя чувствуешь?
Он опустил меня в воду, держа за плечи обоими руками, я продолжала исследовать местность, все еще не отметая возможности побега.