— Заряда почти не осталось, — процедил он сквозь стиснутые зубы.
Сил, правда тоже. Но этого вслух он говорить не стал.
В метре от них упал эрдэ.
— Уходим!
Георгий вскочил на ноги, хватая напарника за рукав куртки, рывком ставя на ноги. Они успели сделать несколько шагов, когда почувствовали накрывающую их волну.
— Барьер, — одними губами прошептал Элфи. Его четыре контура переплелись с барьером дранкурца, накрывая их прочной защитой. Волна излучения ударив, прокатилась по их щитам, разрывая рисунки.
В голове словно что-то разорвалось. И уже не сдерживая себя, майор упал на колени, стиснув голову руками.
— Моя голова, — простонал он, чувствуя во рту солоноватый привкус крови.
— Не волнуйся — на месте, — раздался рядом бодрящий голос, — но лучше нам сейчас валить отсюда. Этих безмозглых тоже задело. Как дети малые, ей богу! Волна же не в одну сторону распространяется. Зато пока они очухаются, мы должны быть от них как можно дальше.
Элфи пошатываясь, поднялся на ноги. Георгий уже стоял с боксом и своей неразлучной сумкой, смотря на черно-багряную полосу, полностью закрывшую горизонт.
— Нет, — замотал головой вестлендец, — это верная смерть.
— Это наше спасение, — возразил Георгий, — в зоне отчуждения нам точно не выжить. Здесь все враги. Туда же они за нами не сунутся. А если решатся, то мы будем на равных условиях.
И он, больше не слушая возражений, пошел вперед.
— Бред, — прошептал майор и последовал за ним.
Передвигаться становилось сложнее с каждой минутой. Внутри него ярким пятном горела тревога, как предвестник большой беды. Это странное чувство давило, сбивало шаг. Иногда Элфи ловил себя на мысли, что каждый шаг отсчитывает как последний. Но впереди постоянно маячила спина, иногда превращаясь в размытое пятно, и он упорно следовал за своим ориентиром.
Духота усиливалась. Вместе с ней пришла давящая, вязкая тишина. Словно из мира исчезли все звуки. Все труднее становилось дышать. Темнело. Багряно-красное солнце исчезало в мутной завесе. Бурая мгла все плотнее и плотнее заволакивала горизонт. Первый порыв раскаленного, колючего ветра ударил в лицо.
— Черт! — Георгий резко отвернулся от ветра.
— Надо защитить лицо, — тяжело дыша произнес Элфи.
Полковник бросил на него внимательный взгляд. И начал расстегивать куртку.
— Закроемся рубашками.
Но едва они успели стянуть с себя одежду, как сзади послышался рев мотора. К ним на полном ходу мчался один из преследователей на квадрацикле.
— Барьер, — услышал Элфи рядом с собой тихий, сосредоточенный голос. Почувствовал всплеск силы. Гронский вышел на шаг вперед. Но майор понимал, что тот не сможет ударить и закрыться контурами. Водитель успеет выстрелить, пока страж будет открыт. Прикрыть своего напарника ему нечем.
Ноа сорвал с плеча автомат.
— Черт! Заряда осталось всего на пару выстрелов.
— Бей по колесам. Водителя не снимешь.
Палец резко втопил спусковой крючок.
— Есть! — сквозь зубы процедил майор.
Квадрацикл на скорости понесло в сторону. Георгий, не дожидаясь последствий, побежал вперед. Элфи последовал за ним. Туда, где начинался ад. В лицо бил сухой, горячий ветер. Забежав в серую мглу, майор все же обернулся. Перевернутый квадроцикл лежал на песке, придавив собой водителя.
Ветер набирал скорость, поднимая вверх песок и пыль. В вое вихря пропадали все остальные звуки. Чтобы было слышно друг друга приходилось кричать.
— Уходим влево, там я видел несколько валунов, можно спрятаться за них. Хоть какое-то укрытие. Барьер выставить сможешь?
Чтобы не тратить силы, Элфи просто покачал головой. Песчинки огненным дождем били по открытым участкам тела. Контуры чужой силы легли на кожу. Стало чуть тише и ветер перестал сбивать с ног. Однако даже эта защита не спасала от мелкой пыли. Элфи стянул рубаху на лице, закрывая глаза. Все равно на расстоянии двух метров уже ничего не было видно. Воздуха не хватало. Было такое ощущение, что он просто исчез, уступив место туче жгучего песка, которая нещадно секла тело. Колотилось сердце, взрывалась голова от немилосердной боли. Губы, рот, глотка пересохли. Мышцы превратились в неуправляемый кисель.
Нога попала в какую-то ямку и Элфи упал на песок. Зная, что подняться сил нет.
— Что? — рядом распластался дранкурец.
— Прямо перед твоим появлением в меня вкачали какую-то дрянь. Сказали, что есть не вколоть антидот, загнусь через двадцать минут. Сколько уже прошло времени?
Полковник вскочил на ноги. Протянул руку напарнику.
— Вставай, там впереди метрах в пяти что-то есть. Ветер усиливается. Нам на открытом пространстве не продержаться.
Майор хотел спросить, что он там смог рассмотреть впереди в такой хмари, но даже язык отказывался шевелиться. Он вцепился в руку дранкурца. Тот выдернул его на верх, ставя на ноги и потащил за собой. Через десяток шагов, Элфи на самом деле увидел перед собой огромный валун, за который и было свалено его почти бесчувственное тело.
— Как ты его увидел? — прохрипел он.
— Никак, — слегка усмехнулся Георгий, — просто знал, что он должен быть. И все.
— А если бы не было?
— Значит шли бы дальше, пока не нашли.
Элфи чуть повернул голову, пытаясь рассмотреть напарника. Тот стараясь не высовываться из-за укрытия, пододвинул к нему бокс и сумку и начал расстегивать куртку.
— Когда сниму барьер будет совсем плохо. Камень этот хоть какое-никакое укрытие. Поможет. Главное держись. Не бросай бокс и автомат, тоже тяжесть. Еще сумку мою держи, а то объясняй потом Архипову, что буря унесла. У него даже песок по уставу перемещаться должен.
Майор почувствовал тяжесть куртки на свои плечах и голове, которая закрыла его от нещадно бьющего песка. Почти сразу исчезло спасительное давление барьера. И на Элфи в полной своей силе обрушился ад.
Бесновался вовсю ветер. Выл. Ревел. Визжал. Пытался сорвать куртку, накинутую сверху. Бурая пыль облепила с головы до ног. Стало совсем темно. Несколько раз Элфи ловил себя на том, что пытается ускользнуть от реальности и забыться в сладкой невесомости, которая становилась все желаннее и притягательней. Даже сердце билось реже и тише. В одно из таких мгновений, когда он уже был почти на пороге полного отключения, он с силой вогнал себе зубы в ладонь и вернулся в сознание. Он еще несколько раз проделывал этот трюк, но вскоре и боль уже не стала ощущаться чем-то отвлекающим. Он все больше погружался в темноту внутри себя.
Он не знал сколько прошло времени, когда стихия отпустила. Разжала свои безжалостные пальцы и немного отступила. Именно отступила. Ибо ветер продолжал бесноваться, но словно это теперь происходило в отдалении. Примерно, когда в непогоду сидишь на веранде своего дома, а дождь во всю лупит по стеклу.
Рядом упало что-то тяжелое. А еще через несколько мгновений куртку слегка приподняли, и он увидел перед собой встревоженное лицо дранкурца.
— Живой?
Выглядел полковник очень изможденным. И Элфи прекрасно понимал, что беспрерывно держать барьер в полную силу очень тяжело, да еще на таком уровне, как у Гронского. Но видимо его напарник не привык сдаваться ни перед разбушевавшейся стихией, ни перед свалившимися обстоятельствами, ни перед какими-либо другими трудностями.
— Скорее нет, — едва ворочая языком, ответил майор, не ожидая, что его услышат.
Георгий подтянул к себе сумку с препаратами и отполз в сторону. Проследив за ним взглядом, Ноа увидел еще одного человека, находящегося в зоне защитного барьера. Видимая часть его лица была сильно повреждена. На месте глазницы виднелось уже подсохшее кровавое пятно. Щека стерта до самого мяса.
— Твои дружки накачали моего напарника какой-то дрянью. У меня есть сумка с лекарствами из вашей лаборатории. Посмотри, что можно ему вколоть, чтобы он не загнулся от ваших экспериментов.
Мужчина не ответил. Георгий запустил руку в сумку, наугад доставая шприц и немедля воткнул его в бедро незнакомца. Тот взвыл, попытался дотянуться до иглы, точащей в его ноге, но тут же получил локтем по зубам и упал на песок.