— На!
Такой пощечины Роман Георгиевич не получал, надо полагать, никогда. Открытой ладонью, расслабленной кистью. Не кулаком! И его снесло. С кресла. На пол. И кресло накрыло его сверху, замерев над телом в виде пятирогого памятника, где каждый рог украшен еще не истершимся колесиком. Горнин, глядя на эти колесики, одно из которых еще вращалось, почему-то вдруг подумал, что этим креслом еще практически не пользовались.
Лежащий на полу Перегуда зашевелился, пытаясь спихнуть с себя кресло. Когда он посмотрел на стоящего над ним маг-директора, в глазах его плескался страх. Горнин всухую сплюнул, демонстрируя степень своей досады, круто повернулся и пошел обратно к монитору, на ходу стряхивая с пальцев капли коньяка. Бокал, который он до того держал в руке, упал, но он даже не посмотрел на то место.
Сел в кресло и уставился в монитор, пытаясь сосредоточиться и задавить клокочущую в нем ярость. Сукин сын! Еще обвинять смеет. Мало он ему врезал. Ладно. Фантом. Ну с фантомом все ясно. Мих Мих помог Паше его сотворить и некоторое время держал его, пока тот делал отсюда ноги. Для «дальнобойщика» Семенова это не проблема. Но лучше бы он Перегуде по башке дал, больше толку было бы. Сбоку раздались какие-то звуки, но Горнин даже не посмотрел в ту сторону. А вот с наведенкой на парнишку непонятно. Около пятнадцати процентов — это немало. А учитывая Пашин потенциал, даже много.
Щелкая клавишами, он начал вводить новую формулировку для анализа. Теперь его интересовали эти проценты. Теперь ясно, что с самого начала нужно было ехать в старую лабораторию, где есть большая база данных, охватывающая всех, наверное, магов, во всяком случае на территории страны. Здесь же ничего, практически одно голое железо.
— Ну гад! — раздалось сбоку. — Ты мне за это…
— Заткнитесь, господин эксперт. И давайте работать. Если не ошибаюсь, мы имеем дело с преступлением.
— Да пошел ты! И вообще, вали из моей лаборатории. Это частное владение.
— Молчи, дурак. Не мешай работать. У тебя есть файлы для идентификации?
— Какой еще идентификации?
— Персональной!
— Да хрен тебе, — слабо проговорил Перегуда. Как видно, спорить у него больше не было ни сил, ни желания.
Оторвавшись от монитора, Горнин посмотрел в его сторону. Всегда лощеный, холеный и импозантный, маг-директор выглядел сейчас не лучшим образом. Глаза больные, знаменитая седая прядка растрепана, отчего его обычно презентабельный вид приобрел черты некоторой неустроенности, левая щека покраснела и начала опухать. Видеть его таким было как-то… Стыдно, что ли. Но в то же время Горнин почувствовал некоторое удовлетворение. «А неча!»
У Перегуды зазвонил телефон, он коротко переговорил и вышел. Наверное, милиция приехала. Давно пора.
Аппаратура работала почти что в холостую, пробуя хоть как-то идентифицировать эти несчастные пятнадцать процентов по общим, стандартным признакам. В принципе, если что-то удастся выжать, то это тоже неплохо. Пусть возраст, национальность, язык, на котором сочинялись заклинания, возможно — особенности психики, не исключено — уровень интеллекта, а также скорость реакции, хотя бы в сравнении с Мамонтовым, мощь посыла. Общие, конечно же приблизительные характеристики, но хоть что-то.
У него в кармане раздался звук телефонного вызова. Звонила Марина.
— Александр Петрович! Вы знаете, у меня еще дела есть в Москве…
— Ты извини меня, девочка. Я тут несколько задержался.
— Да ничего, я понимаю. Так я поеду, — не то спросила, не то уведомила она.
— Конечно, давай.
— До свиданья, — чуть потерянно попрощалась Марина.
Он понял, что она хотела бы спросить у него, как идут дела, но не стала. Бедная девочка. Эх, молодость, молодость! Время больших надежд, больших глупостей и больших разочарований.
Прежде чем убрать трубку в карман, он посмотрел на экран. В его телефоне имелось пять режимов приема вызовов, позволяющих производить их селекцию. Перед тем как въехать в ворота усадьбы Перегуды, он оставил только один — для своих, тех, кто в данной ситуации и в данное время мог быть нужным ему для решения текущей проблемы. За это время ему звонили пять раз и прислали два сообщения по электронной почте. Два из этих вызовов он отнес к важным. Но сейчас он не мог отвлекаться.
Уже убирая телефон в карман и привычно почти забывая о нем, вдруг вспомнил. Электронная почта!
Быстро прошелся по кнопкам клавиатуры и обнаружил, что аппаратура конечно же подсоединена к Интернету. Вряд ли сам Роман Георгиевич этим озаботился, но те, кто все здесь монтировали, естественно, не могли не включить лишнюю строчку в смету расходов, подключив навороченные компьютеры к выделенной линии. На общем фоне затрат — копейки! Но курочка по зернышку клюет.
Все остальное заняло у него меньше двух минут. Выйти на подольскую лабораторию, набрать код доступа, а потом еще дать М-посыл по проводам, разрешая перекачку архива по тому адресу, где он находится.
Теперь компьютер заработал, как Стаханов в родимой шахте, ставя свой трудовой рекорд. Главное, чтобы был материал, то есть руда. А тут руда пошла в промышленных объемах.
Шло время, но минута за минутой обогатительная фабрика выдавала только шлак вместо драгоценного металла. Ничего не блеснуло, ничего не совпало, не происходило ни единого совпадения. Ноль! Пусто! В двух или трех случаях компьютер задержался, более углубленно анализируя М-характеристику очередного фигуранта весьма обширного досье, но и только. Ни-че-го!
Но ведь так не бывает. Практикующие маги — не спивающиеся дворники, все на учете, даже если сами того не знают, а некоторым и знать этого не нужно, даже многие «газетные маги» из перспективных на учете, деревенские самопальные колдуньи и прочий люд, имеющий хоть какое-то отношение к магии, в том числе и некоторые госслужащие, так или иначе отслеживающие этот процесс, и иные харизматические личности, в той или иной степени влияющие на людские массы. Что самое интересное, идентификацию М-характеристики господина Перегуды компьютер проскочил сразу.
Это огромный пласт людей, это не просто выборка, это охват, это как сеть, поставленная поперек течения реки, где не то что щука, малек не проскочит, разве что по суше, ползком.
— Рома! — резко крутанулся в кресле Горнин, вдруг поняв, что Перегуда уже вернулся.
Тот сидел, пил коньяк и что-то делал со своим компьютером. Интересно, зачем он воспроизвел условия лаборатории, где одновременно должны независимо работать двое экспертов? Просто слизал или поступил так с дальним прицелом?
Перегуда даже не обернулся, пялясь в экран. Обиделся. Или презирает.
— Ты уже оглох или еще чего-то слышишь?
— Пошел ты!
— Ты здесь ни при чем. Если только твоя машина не врет.
— Ну и чего? В ножки тебе поклониться?
— Перебьюсь. Кто был этот парень?
— Не твое собачье дело, — очень отчетливо, почти по слогам, проговорил Перегуда.
— Это теперь наше общее с тобой «собачье дело». Кто?!
— А ты меня побей.
Кроме истерики, не исключено, что и наигранной, Горнин услышал в этом некий подтекст. Намек. Скрытую угрозу. У кого другого он подобное просто проигнорировал бы, но маг-директор совсем не тот человек, чей подтекст можно не принимать во внимание. В каком-то смысле это не совсем человек.
— Ты отказываешься участвовать в проведении экспертизы? — официальным, чиновничьим тоном осведомился Горнин.
Тот заколебался. Отказ участвовать в экспертных мероприятиях — не шутка. И за меньшее развенчивают. Подобное — прямой повод заподозрить в соучастии. Бывают, правда, ситуации, когда маг-директор становился соучастником, пособником, а то и прямым организатором того, что Уголовный кодекс впрямую трактует как преступление. Обстоятельства и интересы сообщества порой требуют жестких мер. Это как государство, запрещающее убийство для отдельных граждан, оставляет за собой такое право, затевая войны, санкционируя казни либо просто посылая людей на верную гибель. Это называется «высшие интересы». Есть они и у сообщества, и у проводников его интересов — маг-директоров. Поэтому некий иммунитет для них существует, но действует он до определенных пределов. Отказ от участия в экспертизе — один из таких пределов.