– А-а, звучит похоже. Пальцы? Рука? Складывать. Звать. Убираем лишнее. Оставляем маленькое слово… Зов. Зов! А так это второй слог? Первый слог. Очень маленький слог. Ва. Ву. Ви. Вы. Вы! Вы. Зов. ВыЗов. Вызов! Вызыв-ающий? Вызыв-ание? Вызывание. Вызывание чего-то. Это забавно, не так ли? Второе слово. Целое слово…
Он всмотрелся в лицо Библиотекаря, который описывал таинственные круги.
– Большой зверь. Огромный большой зверь. Машущий крыльями. Большой машущий крыльями, скачущий зверь. Зубы. Дующий. Дышащий. Большой машущий крыльями, дующий, скачущий зверь. – Пот выступил на лбу Морковки, старательно пытающегося уразуметь. – Сосущий пальцы. Сосущий пальцы зверь. Горящий. Горячий. Большой горячий, машущий крыльями, дующий, скачущий зверь…
Библиотекарь прикрыл глаза. Homo sapiens? Можете продолжать придерживаться этого мнения.
Большой дракон танцевал, кружился и вышагивал в воздухе над городом. Его шкура была лунного цвета, с поблескивающими чешуйками. Время от времени он начинал крутиться и скользить с завораживающей скоростью над крышами, наслаждаясь полетом и своим существованием.
Это было совершенно невозможно, подумал Бодряк. Он частично был заворожен прелестью открывавшегося вида, но небольшая группа клеток головного мозга с обратной стороны синапсов чертила свои наскальные рисунки на стенах удивления.
Это была чертовски большая ящерица, как в издевку говорили они. Должна весить тонны. Такой большой зверь не может летать, даже на прекрасных крыльях. И что должна делать большая летающая ящерица с большими чешуйками на спине?
В пяти сотнях футов над Бодряком струя бледно-голубого пламени взлетела в небо.
Но зверь не может подобного делать! Он же может спалить собственные губы!
Позади с открытым ртом стояла леди Рэмкин. А за ее спиной маленькие, запертые в клетку, орали и визжали драконы.
Огромная тварь развернулась в воздухе и стремглав налетела на крыши. Опять вылетело пламя. Чуть ниже вспыхнули желтые языки. Это произошло так тихо и молниеносно, что Бодряку потребовалось некоторое время осознать, что здания охвачены огнем.
– Бог мой! – кричала леди Рэмкин. – Посмотрите! Он же пользуется огнем, чтобы все сжечь! – Она повернулась к Бодряку, ее глаза беспомощно мерцали. – Вы понимаете, что мы стали свидетелями явления, которое не видывали уже в течение столетий?
– Да, этот чертов летающий аллигатор подожжет весь город! – прокричал Бодряк.
Она совсем не слушала его.
– Ведь где-то должна быть их колония, – сказала она. – И после стольких лет. Как вы думаете, где он живет?
Бодряк не знал. Но он поклялся, что узнает, и тогда задаст ему несколько весьма серьезных вопросов.
– Одно яйцо, – выдохнула леди-драконовод. – Только дайте мне в руки одно яйцо…
Бодряк в полном недоумении посмотрел на нее. Его осенило, что, возможно, в его характере есть серьезные изъяны.
Рядом с ними еще одно здание занялось огнем.
– Как далеко, – сказал он, медленно и тщательно выговаривая слова как маленькому ребенку, – эти твари могут летать?
– Они очень привязаны к своей территории, – пробормотала леди Рэмкин. – Согласно легендам они…
Бодряк понял, что его ожидает еще одна порция драконьего фольклора.
– Дайте мне только факты, миледи, – грубо оборвал он.
– На самом деле не очень далеко, – сказал она, отступая перед его натиском.
– Премного благодарен, мадам, вы очень помогли, – пробормотал Бодряк и бросился бежать.
Где-то в городе. Ибо вне горда не было ничего кроме лугов и болот. Он должен был жить где-то в городе.
Его сандалии хлопали на бегу о булыжники, пока он мчался по улицам. Где-то в городе! Что было, разумеется, совершенно нелепо. Совершенно нелепо и невозможно.
Он не заслужил этого. Дракон мог прилететь в любой из городов в любой из миров, подумал он, а он прилетел именно в мой…
В два счета он добрался до реки, где исчез дракон. Но клубы дыма оставались висеть над улицами города и многочисленные цепочки людей, разбегавшихся в стороны, образовывали линию от реки до разрушенных зданий[14]. Работа значительно затруднялась потоками людей, бегущих по улицам, неся свои пожитки. Большинство здания были из дерева и соломы, а потому не оставалось ни единого шанса.
На самом деле опасность была удивительно мала. Таинственно мала, если бы вы дали себе труд подумать над этим.
Бодряк тайком принялся вести дневник в эти дни, а потому записал разрушения, исполняя долг очевидца, возможно, делая тем самым мир более понятным.
Замечено: Каретный Двор (принадлежавший безобидному предпринимателю, который видел, как его новая карета исчезла в огне).
Замечено: Небольшая Лавка Зеленщика (с ювелирной точностью).
Бодряк был этим удивлен. Он когда-то покупал там яблоки, и там ничего не было такого, из-за чего дракон мог совершить преступление.
Все еще в мыслях о драконе, он подумал о пути назад в Дом Дозора. Если только вспомнить о всех этих дровяных складах, стогах сена, соломенных крышах и керосиновых лавочках, то могло привести в трепет кого угодно, и даже запугать до полусмерти, впрочем, не желая ничего плохого городу.
Лучи восходящего солнца с трудом проникали сквозь клубы дыма, когда Бодряк открыл дверь. Это был дом. Не та маленькая комнатка над свечной лавкой в Фитильном переулке, в которой он спал, а эта отвратительная коричневая комната, пахнувшая нечищенными дымоходами, трубкой сержанта Двоеточие, таинственными личными проблемами Валета и совсем свежим запахом полировки доспехов Морковки. Но она была почти как дом.
Там никого не было. Это его совершенно не удивило. Он зашел в свой кабинет и откинулся на стуле, чью подушку выбросил из своей корзинки, испытывая отвращение, невыдержанный пес, надвинул шлем на глаза и попытался все обдумать.
Ничего хорошего не приходило в голову. Дракон исчез среди дыма и всеобщего замешательства так же внезапно, как и появился. Времени для этого было предостаточно. Этот зверь обретался где-то в другом месте, исчезнув…
Он был прав. Болотная птица! Но где начинать поиски этого чертового громадного дракона в этом городе с его миллионом жителей?!
14
Гильдия Пожарников после многих жалоб была объявлена Патрицием вне закона. Дело было в том, что если вы подписывали контракт с Гильдией, то ваш дом находился под защитой от огня. К несчастью, натура жителей Анк-Морпорка быстро выявила себя, и пожарники стремились создавать группы перспективных клиентов, отпуская громкие замечания вроде «Весьма огнеопасное местечко, верно?» и «Весьма возможно вспыхнет пожар от небрежно брошенной спички, вы понимаете о чем я говорю?»