– Да?
Сержант подпрыгнул, переминаясь с ноги на ногу.
– Знаете, вы говорили, что к заключенным не должны приставать, сэр…
Это была тяжелая и большая балясина с крыши, и она как коса медленно летела в воздухе, но когда она ударила по людям, то те как подкошенные остались лежать.
– Послушайте, – сказал Морковка, подтащив ее и сдвигая назад шлем. – Я не хочу еще раз повторять приказы, ясно?
Бодряк прокладывал путь сквозь замершую толпу, глядя на неуклюжую фигуру, торчавшую на вершине холма из обломков и дракона. Морковка медленно повернулся держа бревно как древко. Его пристальный взгляд был подобен свету маяка. Куда он падал, там люди опускали оружие и ощущали себя неуютно и глупо.
– Я должен предупредить вас, – сказал Морковка, – что мешать офицеру во время исполнения им обязанностей является серьезным преступлением.
Камень ударился о шлем, отлетев с грохотом в сторону. Раздался шквал насмешек и оскорблений.
– Дайте нам с ним расправиться!
– Верно!
– Не хотим, чтобы нам приказывали стражники!
– Да? Верно!
Бодряк потянул к себе сержанта.
– Идите и отыщите веревку. Как можно больше и как можно толще. Полагаю, что мы сможем… связать ему крылья вместе, может быть, и заткнуть ему пасть, чтобы он не мог извергать пламя.
Двоеточие в недоумении вытаращился на него.
– Вы серьезно, сэр? Мы на самом деле собираемся его арестовать?
– Исполняйте!
Он был арестован, подумал он, проталкиваясь вперед. Лично я предпочел бы утопить его в море, но он был арестован и сейчас мы вынуждены что-то с ним делать или отпустить на свободу.
Он ощутил, что его собственные чувства, испытываемые по отношению к этой чертовой твари, испаряются при виде окружающей толпы. Что можно с ним сделать? Предать его справедливому суду, подумал он, а затем исполнить приговор. Но не убивать его. Так поступают герои в глуши. Не стоит думать, что такое возможно в городе. Или скорее, вы могли бы так подумать, но только если вы собирались так поступить, то могли сжечь дотла весь город и начать вновь. Вы должны были это проделать… с помощью книги.
Вот так. Мы перепробовали все возможное. А сейчас мы можем попробовать и совершить это с помощью книги.
Так или иначе, мысленно добавил он, там наверху дворцовая стража. Мы должны держаться вместе. Никто другой не будет заниматься этим вместе с нами.
Рослый малый занес руку, держа в ней половинку кирпича.
– Швырнешь кирпич и ты мертвец, – сказал Бодряк, а затем присел и протолкался сквозь пресс окружавших людей, а неудачливый метальщик в изумлении оглянулся вокруг.
Морковка приподнял свою клюшку угрожающим жестом, пока Бодряк взбирался на груду обломков.
– А-а, привет, капитан Бодряк, – сказал он, опуская ее. – Я должен доложить, что арестовал этого…
– Да, имею счастье видеть, – сказал Бодряк. – У вас есть какие-нибудь предложения, что делать дальше?
– Да, сэр. Я должен зачитать ему его права, сэр, – сказал Морковка.
– Я имею в виду помимо этого.
– Не имею представления.
Бодряк посмотрел на останки дракона, все еще заметные под кучей обломков. Как можно убить такое создание? Нужно посвятить этому целый день.
Камень с грохотом ударился в его нагрудник.
– Кто это сделал?
Голос хлестнул как бич.
Толпа стихла.
Сибил Рэмкин вскарабкалась на груду обломков, с горящими глазами, поглядев разъяренно на толпу.
– Я сказала, – сказала она, – кто это сделал? Если тот, кто это сделал, не признается, то я по-настоящему рассержусь! Позор вам всем!
Она была вся во внимании. Люди, державшие в руках камни и разные предметы, тихо опустили их на землю.
Ветерок развевал обрывки ее ночной рубашки, пока леди Рэмкин произносила новую длинную речь.
– Перед вами доблестный капитан Бодряк…
– О, боги, – тихо сказал Бодряк, надвинув шлем на глаза.
– …и его бесстрашные солдаты, которые взяли за труд прийти сюда сегодня, чтобы спасти ваши…
Бодряк схватил Морковку за руку и пробрался вместе с ним на дальний конец груды.
– С вами все в порядке, капитан? – сказал младший констебль. – Вы весь покраснели.
– Не начинайте, – оборвал его Бодряк. – И так чертовски плохо получить косые взгляды от Валета и сержанта.
К его удивлению Морковка по-дружески похлопал по плечу.
– Я знаю, каково это, – с симпатией сказал он. – У меня была дома девушка, ее зовут Мята, а ее отца…
– Послушай, в последний раз, между нами абсолютно ничего… – начал Бодряк.
Позади раздался грохот. Небольшая лавина из штукатурки и соломы скатилась вниз. Развалины зашевелились и открылся глаз. Большой черный зрачок, плавающий в налитом кровью глазу, пытался сфокусироваться на них.
– Мы должно быть сошли с ума, – сказал Бодряк.
– Нет, сэр, – сказал Морковка. – Существует масса прецедентов. В 1135 году была арестована курица за кудахтанье в Четверг Душевного Торта. А во время режима Психоневротического лорда Ящик-с-Ерундой колония летучих мышей была подвергнута наказанию за неоднократные нарушения комендантского часа. Это было в 1401. Думаю, что в августе. Великие дни для закона, таковы они были, – мечтательно сказал Морковка. – В 1321, как известно, маленькое облачко было отдано под суд за то, что закрыло солнце во время кульминационного пункта церемонии инвеституры исступленного князя Харгата.
– Надеюсь, что Двоеточие поторопится. – Бодряк замер. Он должен узнать. – Как? – сказал он. – Что можно сделать с облаком?
– Князь постановил, что оно будет побито камнями до смерти, – сказал Морковка. – По-видимому тридцать один человек был убит. – Он вытащил свою записную книжку и посмотрел на дракона.
– Как вы думаете, он может нас слышать? – сказал он.
– Полагаю, что так.
– Ну, тогда. – Морковка прочистил глотку и повернулся к ошеломленной рептилии. – Моей обязанностью является предупредить вас, что вы задержаны по обвинению по некоторым или всем последующим пунктам, а именно: Первый (Первый) i, что 18-го Грюна в месте, известном как Тракт Возлюбленных, Тени, вы противозаконно извергали пламя таким образом, что причинили тяжкие телесные повреждения, в нарушение Статьи Семь Акта о Промышленных Процессах, 1508; И ЧТО, что 18-го Грюна в месте, известном как Тракт Возлюбленных, Тени, вы причинили или представили причину смерти шести неизвестных лиц…