- Какой привилей?- неосторожно спросил Ян. Крайне удивленный требованиями горожан, он даже обрел голос. Корчма взорвалась возмущением.
- Обман!
- А где же сам этот старый мошенник? Где Гудагай?
- Струсил, небось. Мальчишку вместо себя отправил!
- ГДЕ НАШИ ДЕНЬГИ???
Настроение в корчме резко переменилось. Несколько кузнецов подались вперед, размахивая жилистыми, обожженными руками. Гута Бугай, предупредительно улыбаясь, встал у лестницы, перегородив им путь наверх. Самого горячего из кузнецов, вырвавшегося вперед своих коллег, вышибала толчком в грудь отбросил назад.
Ян в растерянности оглянулся на гномов:
- Что им надо?
- Княжью грамоту на самоуправление,- тихо отвечал Каин, улыбаясь в залу.- Я думал ты в курсе...управляющий.
- Гудагай собрал у горожан денег князю на подношения,- торопливо пояснял Наин, виновато поглядывая на брата, - и обещал выпросить у него для Воруты привилей на самоуправление. И хотя договор тот заключали за веселым столом, смачивая каждое слово кубками и кружками - горожане отнеслись к нему серьезно, а твой господин, похоже - нет.
- Не правда, - сказал Ян шепотом гномам. Глаза у него подозрительно заблестели.
- Не правда! - крикнул он горожанам. Те приутихли. Ян сбежал по лестнице в залу. Гута и кузнецы посторонились. Юноша подошел при общем молчании к стойке. Развернулся лицом к собравшимся ремесленникам и купцам. Отсюда он видел их всех.
- Мой господин - не мошенник! - зазвенел голосом Ян.
Каин, который уже был тут же, у стойки, протянул юноше глиняный кувшин. Ян машинально отпил. Это оказалось вино. Он выпил еще, и вино приятно ударило в голову.
- Я лишь хочу сказать, почтенные,- уже спокойней продолжил Ян, - если мой господин сказал, что эта...как ее?...грамота будет у вас - значит, считайте, что она у вас уже есть.
Юноша поднял руку, словно хотел еще что-то сказать, но вместо этого неожиданно икнул и покраснел. Каин вновь подал ему кувшин, который держал наготове.
Все в корчме невольно почувствовали жажду, наблюдая как вкусно и аппетитно, забавно морщась, босоногий управляющий господина Гудагая пьет из кувшина. Осушив кувшин наполовину, Ян поставил его на стойку и весело посмотрел на угрюмо молчащих купцов и ремесленников.
- А я разве не сказал вам? - юноша заговорщицки подмигнул какому-то купцу, пожилому благообразному гному, сидящему на ближайшей лавке. - Мы ведь, собственно, за вашей грамотой сейчас с кошкой в столицу едем... А где, кстати, моя кошечка? Кис-кис...
- Вы все слышали. Господин Ян уже едет за грамотой, - громко заговорил корчмарь, чтобы заглушить недовольное ворчание горожан, наблюдая, как Наин ведет Яна к столику с едой и питьем.- И давайте о делах будем говорить завтра, а пока, тут мне шепчет старшина Витус, пивовары ставят всем бочонок пива!
Рев одобрения ремесленников заглушил недовольный ропот купцов, и на время были забыты и управляющий Гудагая и княжеский привилей.
Пирушка постепенно набирала силу. Тон всему задавали пивовары. Пили они с обеда и потому были самые шумные. Как ранее заметил Гута, пиво они принесли с собой, принесли много и смазливые корчемные девки только успевали таскать им закуску. Одна из них, известная как Сладкая Герда, уже нашла себе место на их лавке и сидела, втиснув свое крупное тело между двумя цеховыми старшинами, вертясь, толкая их своими локтями и грудями. Пила она наравне с броварами.
Тут же, среди пивоваров, за длинным столом, поместился и Наин. Он наскоро, для разогрева, расписав прелести речных русалок, в очередной раз принялся рассказывать о встрече с Плаксой, придирчиво следя, чтобы благодарные слушатели вовремя подливали в кружки ему и Яну, сидящему рядом для достоверности истории. Юноша пил, слушал, и время от времени поддакивал, поражаясь богатой фантазии торговца. Их короткая встреча в лесу с разбойниками превратилась в длинный, местами запутанный рассказ, обросла героическими деталями и уже как минимум требовала себе бессмертия в изложении какого-нибудь трубадура.
Под конец истории, когда разбойники трусливо бежали в лес, а гном и его товарищи праздновали победу, какой-то особо впечатлительный пивовар вдруг разрыдался. Коллеги по цеху принялись его успокаивать.
- Скоро,- рыдал тот,- сами в разбойнички пойдем... Вот к Плаксе и пойдем!
Пивовар потянулся руками через стол к Наину:
- Заведи к Плаксе купец, заведи гномушка...
Мастеру налили полную кружку пива, он, все еще плача, одним глотком выпил ее, хрюкнул и отрубился.
Тут-то и выяснилось, что пили пивовары не с радости, а с горя. Князь Велислав вновь поднял купу - налог на варение пива.