Вот только чтобы моего человека запугивали, я не был согласен. Тем более Тимофей действительно опасался нечисти, ничего толкового о ней не зная.
— Нет, — холодно ответил я.
— Нет? — дедок прищурился и уставился на меня немигающим взглядом.
Магия созданий земли была непривычной. Ощущалась совсем иначе, чем людская. Неотделимая от мира, существующая одновременно в общем потоке и вроде как отдельно.
Будь нечисть не так ограничена в умениях, то с бесконечной мощью мира могла бы стать очень серьезной угрозой.
Но всё, что мог леший прямо сейчас, это внушить желание убраться отсюда подальше. Сделать окружающее неуютным и ужасающим местом. Образом своим он меня испугать не мог, поэтому попытался надавить эмоциями.
Чуть-чуть, больше чтобы силу показать, чем реально навредить.
Отказов нечисть не любила больше, чем невозможности повеселиться.
Я мог справиться с лешим, задействовать как свою собственную силу, так и накопители. В конце концов, спалить всё это место и лишить его какой-либо магии. Нет леса — нет силы.
Вот только зачем мне побежденный, но уже враг, когда мне нужен был союзник. Ну или просто нейтральный информатор.
Поэтому я просто стоял и молчал, смотря на старичка с пониманием. По сути он был бесправен у себя же дома… В любой момент люди могли изгнать его, если бы в том была нужда.
Я не жалел его, жалость — оскорбление для достоинства, что человеческого, что нечеловеческого. Сочувствовал.
И леший вздрогнул. Видимо, что-то подобное увидел в моём взгляде.
Морок отступил, а дедок съежился и вздохнул. Не тяжело или печально, просто устало. Затем улыбнулся и взгляд его потеплел:
— Ты светлый.
— Я артефактор.
— Ладно, мастер, — отмахнулся леший. — Так скажу, не надо мне ничего от тебя. За своих горой стоишь, силой своей не хвастаешься, это я уважаю. На запад езжай, в двадцати верстах отсюда есть хорошее место. Для себя они, — он сделал широкий жест вокруг себя, — оттуда камень берут. Там договоришься, уверен. Люди охочии до денег, предложишь уж работникам, не откажут. Чуть дальше на север ещё… Но там дорога ой какая плохая, волоком тащат, на своей штуке этой не проедешь.
— А что насчет востока? Слышал я про Хийденсельгу…
Старичок опять с подозрением прищурился и долго молчал, прежде чем ответить.
— Так вот что тебя интересует-то, мастер. Проклятые там места, не лезь ты туда, послушай моего совета. Никого из наших там не осталось, кроме этого упрямца Хийси. Ну да он на горе своей лысой сидит, она его и защищает вроде как.
— Хийси?
— Хозяин горный, — покивал старичок, в его голосе появилось уважение. — Характер скверный, ну да неудивительно, в таком месте обитать…
— А что значит проклятые места? — это меня интересовало больше, чем местная нечисть.
— Темные, — леший выпучил глаза для пущей убедительности. — Гиблое место. Что для нашего брата, что для вашего.
— Так деревня же жилая.
— Как-то доживают там люди, это верно. Такие же упрямцы, как и Хийси. Купец хотел деревню ту продать, да кто ж купит дурное место. Не нашлось таких дураков. И задарма никому не надо. Вот и позабыли о ней почти.
— Ну а мрамор тот, что же, получше местного будет?
— Получше, — старичок засмеялся. — Такого нигде больше не сыскать. Но его считаю как сотню лет не добывают, говорю же — места проклятые!
— Интересно… — задумался я.
Если бы там творилось нечто действительно плохое, то давно бы вызвали имперских дознавателей и магов. Вряд ли Дробынину удалось бы скрыть подобное.
А вот желание купца избавиться от деревушки меня заинтересовало. Только сначала стоило на неё взглянуть.
— Благодарю вас, лесной дедушка…
— Сохрон я, — чуть смущенно представился леший. — Ежели всё ж надумаешь отправиться туда, а я по глазам вижу, что это и замыслил, то передай Хийси, что жив я ещё. Пусть порадуется.
— Обязательно передам, — улыбнулся я. — Доброго здоровья вам, Сохрон.
Я уже собрался уходить, но леший остановил меня, мягко взяв за руку.
— Погоди, мастер. Подарочек прими небольшой, благословение лесов.
Меня окутала его магия, дохнуло ароматом хвои, влажного мха и лесных ягод. Я вдруг почувствовал чуть ли не каждое растение и животное в округе, а сам лес стал знакомым и родным. Это быстро прошло, но ощущение уюта и спокойствия осталось.
Это был не просто подарочек, а великий дар.
— Спасибо, — от души сказал я и поклонился.
— Тебе пригодится, — леший сделал вид, что это пустяк, и махнул рукой. — Иди с миром.
Я вернулся к автомобилю и знаком велел Тимофею тоже забираться внутрь. Парень всё это время стоял возле машины и с тревогой наблюдал за нашим разговором, но не приближался.