— Дык полезные для здоровья! — слуга явно не понимал, в чем проблема, ну или очень хорошо притворялся, что не понимает. — Баба сказала, что шпынат от давления помогает. Ну и это… Для мужской силы хорошо.
У Луки Ивановича дернулся глаз, но граф стойко выдержал испытание. Рыжий уже буквально под стол сползал от сдерживаемого смеха. Парню пришлось сделать вид, что уронил что-то и спрятаться под скатертью. Оттуда сразу же донеслись сдавленные всхлипы.
Слуга озадаченно почесал макушку и признался:
— Токмо зачем нам этот шпынат заморский, когда есть наша родная крапива. Тоже хорошая, жгучая…
Я только сейчас обратил внимание, что старик усиленно прячет руки за спиной.
— Ясно, — только и сказал дед и взял свою вилку.
Патриарх церемонно подцепил кусок блина и смело отправил его в рот. Удивился, взялся за сметану и второй блин. Прохор тихонько выдохнул, а я последовал примеру главы семьи.
Не смотря на весьма колоритный вид, угощение вышло вкусным. И правда блины, привкуса крапивы не ощущалось. Ну а со сметаной и мёдом так и вовсе не отличить от обычных блинчиков.
После трапезы дед отозвал в сторону Тимофея.
Вероятно, решил зайти с другой стороны. Прохор проникся к рыжему, так что был шанс через него воздействовать на эксперименты над едой.
Уже позже, проходя мимо кухни, я убедился что план работает.
— Дык это обычная солянка же! — недоверчиво говорил слуга.
— Не, солянка это с соленым огурцом, а тут маринованные специальным способом. Брез-де-ля-рус! Высокая кухня, — весьма уверенно отвечал Тимофей.
— Да? Надо бы у бабы спросить…
— Да что она знает! В Эфире-то всего не сыщешь. Вот раньше знания из поколения в поколение передавались и ничего не терялось.
— Ой верно говоришь, сынок. Вот верно! Как гришь, брездля…
— Давайте его просто солянкой называть. Но мы-то с вами будем знать…
Я поразился, откуда у приютского такие познания как в языках, так и в кулинарных названиях. Лихо он окрутил Прохора, молодец.
Оставив кухню под надежным присмотром, я пошел собираться.
Целитель, конечно же, сразу откликнулся на мое предложение и сообщил, что готов принять в любое время. Впрочем, в этом я не сомневался.
В этот раз я вызвал Индражита. Захотелось проехаться с ветерком. Да и соскучился по жизнерадостной кровожадности индуса. К тому же хотел поговорить о возможной работе на меня.
Приобретение автомобиля вопрос времени. А вот отличного водителя так просто не найти.
Гроза лила всю ночь и ушла, оставив после себя низкие хмурые облака. Я не стал наряжаться в костюм, облачился в удобную одежду и прихватил непромокаемую и непродуваемую куртку. Залив непредсказуем, чем и прекрасен по-своему.
Индраджит примчался быстро. Оглушительно просигналил у ворот и выскочил открыть мне дверь. Бровь его была рассечена, но это ничуть не мешало ему улыбаться во все тридцать два ослепительно белых зуба.
— Добрый день, ваше сиятельство! — воскликнул он и традиционно выдал мудрость: — Да убейте вы своих врагов двадцать один раз, как великий Парашурама, и смиренно уйдите на покаяние на священную гору.
— Обязательно, — серьезно ответил я, хотя слабо представлял как это воплотить.
Но мудрость она не в реалистичности, а в верной идее. Индус моему ответу обрадовался, врубил музыку и понесся по улицам, сигналя и проклиная всех каждую минуту.
В такой умиротворяющей обстановке я и доехал до императорской лечебницы.
Мне весь этот шум и ругань не мешали, а наоборот. Помогали погрузиться в себя и медитировать.
Потоки силы бурлили, переплетаясь и уживаясь друг с другом. Правильное начало пути универсала целиком состояло из этого равновесия. А для его поддержания нужно было следить за источниками и вовремя пополнять или опустошать их.
Я даже не заметил, как мы приехали и наступила тишина.
Только голос Индраджита вывел меня из транса.
— Господин к душевнобольным приехал? — с какой-то суеверной опаской спросил индус.
От меня он получил координаты, а вот указатель «лечебница» уже увидел у съезда с трассы. Я потянулся, похрустел шеей и успокоил его:
— Тут заразных нет.
Помогло не очень, поэтому таксист прикоснулся ко лбу, а затем в какой-то своей очередности к статуэткам разнообразных божеств, прикрепленных к торпеде. Этот ритуал принес лучший результат.
Оставив его на стоянке, я вызвал целителя. Бажен Владиславович сообщил, что находится около южного крыла, куда я и отправился.
Мастер сидел на полянке возле костра. Скамейки, сбитые из половинок бревен, были расставлены кругом, а кострище огорожено булыжниками. Над поляной нависали еловые ветви, тут росли гигантские представители хвойных.