— А может быть она просто проходит ближе к берегу. Иначе, зачем вообще здесь нейтральные воды? Своего рода внутреннее море, что-ли?
Лучезар подумал.
— А может, их и вовсе нет? По крайней мере, здесь, на Адриатике?
— Не знаю, господин Яромир. Может, и нет. Но сейчас нам нужно найти дорогу в Элладу.
Корабль изменил курс и шел ближе к берегу. Мы с капитаном оглядывали границу в бинокль и видели все то же. Восьмимерное нечто и кое-где бакены, указывающие влево. Часа через два мы приблизились к границе настолько, что восьмимерное марево можно было разглядеть и без бинокля. Честно говоря, мне стало неуютно. Казалось, вот сейчас налетит порыв ветра и швырнет нас прямо в эту мерцающую стену. И тут я увидел, поистине, самое необычное зрелище в своей жизни.
Вацлав рассказывал мне, как выглядят границы. Еще мне много об этом говорил Янош. На суше это было просто солидное здание с аркой, через которую можно было проехать в карете или пройти пешком. От морской границы, честно говоря, такого я не ожидал. Я полагал, что там должен быть какой-нибудь КПП, но это…
Перед нами, прямо по курсу, мерно покачивался на волнах жилой восьмиэтажный дом. Одним торцом он сливался с восьмимерным маревом границы, вторым выходил в открытое море. Я перевел бинокль левее. Там мирно плавал двойник нашего дома. Я снова принялся рассматривать ближайший к нам дом. Он оказался снабжен причалом.
— Кажется, мы приплыли, Лучезар. Причаливай.
Капитан кивнул.
— Честно говоря, мне немного не по себе, — признался он, — Что-то во всем этом неправильное.
— Скорее, неуместное, — уточнил я.
— Да, вы правы. Как-то странно увидеть на море обыкновенный дом. Вы уверены, господин Яромир, что здесь нет отмели?
— Раньше не было, если верить карте. Думаю, и сейчас не должно быть.
Наш «Переплут» сбавил ход и лег в дрейф метрах в пятистах от дома. Лучезар распорядился спустить шлюпку. Я принес из своей каюты нарисованные вчера бумаги, разрешающие посещение Эллады и мы с Лучезаром и Всеволодом спустились в лодку и поплыли к дому. Перед домом обнаружился небольшой причал. Мы сошли на него и огляделись в поисках пограничников. Никого не было.
— Забавно. Пойдемте, поищем пропускной пункт, господа.
Мы прошли вдоль дома — вблизи он выглядел еще обыкновеннее, чем издалека, пока не увидели гостеприимную надпись «Добро пожаловать». Мы вошли и оказались в обширном холле. За столом сидел какой-то человек и просматривал книгу.
— Желаете комнату, господа?
— Комнату? — удивился я.
— Вы желаете поселиться в нашей гостинице?
— В гостинице? — я твердо решил изображать эхо.
Человек соизволил заметить, наконец, наше изумление и соблаговолил объяснить.
— Вы, я вижу, новички, господа. Никогда еще не бывали на морских границах? Я так и думал. Здесь у нас КПП совмещен с гостиницей. Если хотите поселиться, то прошу ко мне, ежели вы попросту хотите попасть в Элладу, то вам дальше. Выйдете из двери, повернете направо, по направлению к верхневолынскому берегу, и пройдете до самого торца здания. Я бы советовал проделать этот путь морем.
— Спасибо, — растерянно отозвался я и пошел наружу. Выйдя из дома, я остановился.
— Лучезар, думаю, тебе нужно и правда проделать этот путь морем, а мы со Всеволодом пройдем по берегу.
— А еще говорите обращаться с вами, как с судовым врачом, — огрызнулся капитан. — Распоряжаетесь-то не как врач.
Я пожал плечами.
— Дурная привычка, Зарушка, не сердись. Но ведь в твои корабельные распоряжения я не вмешиваюсь.
— Еще чего не хватало! — засмеялся Лучезар и пошел к своим ребятам на шлюпку.
Мы со Всеволодом пошли вдоль дома.
— Интересно бы посмотреть, что там под домом, внизу. Мне почему-то кажется, что там должен быть такой же восьмиэтажный дом. Даже жаль, что я не умею нырять.
— И, слава богу, — с чувством откликнулся Всеволод. — А то бы вы и туда влезли.
— Оставь, Севушка. Думаю, в пределах КПП, это вполне безопасно. Вдруг кто в воду свалится. По пьяной лавочке, например.
Всеволод помолчал, потом серьезно сказал:
— Яромир, пока мы с вами одни, я хотел бы вам сказать… Если уж вы не жалеете ни меня, ни Лучезара, ни всех прочих наших спутников, пожалейте хотя бы вашего брата. Ведь вы его любите!
Я остановился и положил руку на плечо Всеволода. Правда, мне пришлось дотягиваться. Севушка сложением напоминает нашего Яноша.
— Что вы хотите этим сказать, Всеволод?
— Если с вами что-нибудь случится, то он не отмоется от клейма братоубийцы до конца дней.
Я вздохнул.
— Не принимай все так близко к сердцу, Севушка. Я вовсе не собираюсь рисковать без надобности. На границе мне и правда ничего не грозит. По крайней мере, пока я король Верхней Волыни. По договору, заключенному сразу после установления Границ, в стражи не вербуют ни королей, ни президентов, ни наследников престола. А на марс я больше не полезу. Что же касается всего остального, то в пути никто из нас не застрахован от случайности. Придется тебе с этим смириться.
Мы пошли дальше. Если не знать, что гуляешь посреди Ионического моря, точнее, пролива Отранто, то можно было бы подумать, что просто проходишь по неумело спланированной набережной в одном из приморских городов. В самом деле, ну какой дурак строит восьмиэтажные дома в десяти метрах от моря? Хотя… Почему десяти-то? Вацлав говорил, что на границе больше уважают цифру восемь. Я решил проверить, и огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно измерить расстояние.
— Всеволод, у тебя, случайно, рулетки не найдется?
— Нет, — удивленно отозвался тот.
Я снова пошарил по карманам, и уж совсем собрался было провести измерения собственным брючным ремнем, когда заметил подплывающего на шлюпке Лучезара. Я помахал ему рукой, и он причалил к берегу.
— Садитесь, господа.
— Лучезар, у тебя случайно нет с собой рулетки?
— Рулетки? — Лучезар пошарил по карманам и подал мне складной металлический метр.
— Спасибо, — радостно поблагодарил я и устремился к стене заставы. Всеволод задержался, чтобы рассказать Лучезару, что понятия не имеет, зачем мне понадобился капитанский любимый метр.
Я принялся замерять тротуар. Всеволод, Лучезар и четверо матросов в шлюпке с любопытством смотрели, чем я занимаюсь. Я отмерил уже четвертый метр, когда мои действия привлекли новых зрителей. В нескольких шагах впереди отворилась дверь и оттуда вышли двое пограничников.
— Добрый день, господа. Что это вы тут делаете?
Я встал, отряхнул пыль с колен, хотел было ответить, но тут мой взгляд случайно упал на моих спутников. Мда… Они же были готовы от стыда сгореть на месте! Черт побери, неужели я так неприлично себя веду?
— Здравствуйте, господа, — я радостно приветствовал пограничников. — Как хорошо, что вы подошли! Вы позволите задать вам пару вопросов? Мы первый раз на границе и, знаете, это самое удивительное сооружение. Такого мы даже представить не могли. Восьмиэтажное здание стоит посреди моря, как на какой-нибудь вульгарной городской улице. Скажите, а под водой тоже восемь этажей?
Не знаю уж, что слышал о стражах границы Всеволод, но он побелел. Видимо решил, что я нашел очередной путь к скорейшему завершению своего бренного существования. Пограничники же отнеслись ко мне более сочувственно.
— Нет, господа. Под водой двенадцать этажей.
— Двенадцать? Почему? Я думал, что граница прочно ассоциируется с цифрой восемь.
Пограничники с улыбкой переглянулись.
— И вы даже решили проверить вашу теорию. Вы угадали, здесь ровно восемь метров. Под водой, говорят, тоже планировалось оставить восемь этажей, но в таком виде здание было не очень устойчиво. Поэтому подводную часть нарастили еще на половину восьмерки.
— Не очень устойчиво? Это как, оно опрокидывалось что-ли?
— Не успело, — засмеялся старший пограничник. — Но качка чувствовалась. Некоторые люди подвержены морской болезни. Представляете, каково жить на восьмом этаже качающегося здания?
— Кажется, да. Скажите, господа, а где у вас контрольно-пропускной пункт? Мы бы хотели пройти в Элладу.