— Да, конечно. Идемте, Джамиля.
Итак, мы уселись в каюте за накрытым столом. Джамиля, Лучезар, Всеволод и я. Я разлил по бокалам вино, налил даме чаю на случай, если она, как правоверная мусульманка, воздерживается от хмельных напитков, и приготовился слушать. Джамиля лукаво осмотрела нас и томным голосом проговорила:
— Вижу, господа, я подвергла ваше любопытство суровому испытанию. Но, знаете, мне просто не о чем рассказывать. Может быть, в наших университетах и учат что да как, а я ничего про это не знаю. Знаю — есть последователи пророка и есть идущие следом. Последователи пророка — те, кто следует заветам пророка Мохаммеда. Они работают, но не стесняются получать радости от жизни. И если мы можем иметь несколько супругов, мы их и имеем. Главное здесь — обеспечить. А идущие следом — это те, кто составляет радость жизни последователей пророка. Наши мужья и жены. Простите, господа, если я что не так сказала, но я не слишком-то образованная женщина. Четыре класса школы, да еще год — школа лоцманов. Но это когда я уже была совсем взрослой. Мне уже было тогда шестнадцать, — Джамиля помолчала и решительно добавила. — Но я всегда сама зарабатывала себе на жизнь, я вовсе не хотела стать кошечкой в гареме у какого-нибудь богатенького старца!
Глаза Джамили при этом так сверкали, что моя рука сама собой легла ей на плечи.
— Я вас очень понимаю, дорогая, — согласился я. — Но, а как же сама вера в пророка?
— А что вера? В положенные дни я, вместе со всеми последователями пророка, хожу в мечеть. Идущие следом в мечеть могут ходить только раз в год. Мы же — на все службы.
— И ты исправно их посещаешь? — мои мысли неслись совсем уже не в том направлении. Честно говоря, я уже был готов отдать приказ поднять паруса и плыть на полной скорости в Дубровник.
Девушка рассмеялась и осторожно сняла мою руку. При этом она аккуратно устроила ее на столе и стала поглаживать. Я понимаю, что не произвожу впечатления сильного мужчины, но я же и не евнух, черт побери!
— Честно говоря, довольно редко. У меня на руках две сестры и младший брат и все как сговорились оставаться идущими следом. В прошлом году я неплохо устроила брата. Его взяла четвертым мужем одна солидная женщина. Богатый купец. Он приглянулся ей за красоту. Еще одну сестру я пристроила совсем недавно — главной женой к знакомому лоцману. Он не очень богат, зато она будет жить у мужа в почете и уважении. Да и хозяйство вести она мастерица. А вот моя самая младшенькая — ну хоть плачь! Редкая красавица, а ни за кого сговорить не могу!
— Если она хотя бы вполовину так хороша как ты, то у тебя не должно быть ни малейших проблем, — кажется, у меня даже голос стал хриплым. Нужно срочно взять себя в руки — что обо мне подумает Лучезар? И ладно бы только обо мне. Но есть же еще бесчисленные сплетники, которые уже давно не видели в моих покоях ни одной юбки, кроме юбок Ларочки и Лерочки, конечно. Но они не в счет.
Моя рука, кажется, решила жить собственной жизнью и нежно сжала изящные пальцы лоцмана.
— Джамиля, дорогая, мы никого не знаем в Александрии. Может быть, ты покажешь нам город?
— Я бы с радостью, — Джамиля пожала полными, изумительно красивыми плечами. — Но мне же работать нужно. Я не могу оставить лоцманский причал.
— Тогда может быть, ты сможешь нам помочь? Нам нужен лоцман для прохода по Красному морю…
— Наймите мужа моей сестры, господа. Не пожалеете. Он сейчас свободен.
— Но лоцман нам понадобится не раньше, чем через полгода. А сейчас мы просто приехали обо всем договориться, посмотреть Александрию и Миср. Кстати, для плавания по Нилу тоже нужен лоцман?
Джамиля кокетливо улыбнулась.
— А здесь я могу и сама вам помочь, господа. У меня лицензия на проводку кораблей до Мисра. Так что я к вашим услугам, — Джамиля подумала и добавила. — Можете нанять меня на весь рейс. Если вы оплатите мне вынужденный простой, то я покажу вам Александрию.
Я оглянулся за одобрением к Лучезару и Всеволоду и обнаружил, что мы с Джамилей остались одни.
— У тебя очень чуткие друзья, дорогой, — нежно проговорила девушка и прижалась к моему плечу. Через несколько минут я уже исследовал вопрос, как именно она выглядит без одежды. Да, это конечно, что-то потрясающее. Я… Впрочем, разве об этом можно рассказать?
Мы уже собирались выйти на палубу, когда в дверь осторожно постучали.
— Войдите, — проговорил я.
В кают-компанию заглянул Всеволод, убедился, что здесь все в полном порядке и спросил:
— Прикажете подавать на стол?
— Да, пожалуйста. Отужинай с нами, дорогая.
Но Джамиля отказалась.
— Спасибо, Яромир, но я должна до вечера быть дома. Маленькая Лайла будет беспокоиться, если я задержусь. Ужинайте без меня, господа, только оставьте мне боцмана, для работы с командой.
— Но ты же проголодалась, — девушка отличалась пышностью форм, но после довольно подробного их изучения, я пришел к выводу, что ей нельзя терять ни грамма.
— Дайте мне с собой кусок хлеба и мне достаточно.
— Всеволод, распорядись, чтобы срочно подали приличный обед. Мы перекусим на скорую руку.
Джамиля улыбнулась, нежно погладила меня по щеке и вдруг на ее глазах показались слезы. Я огорчился, но не мог не любоваться тем, что видел. Ее глаза напоминали влажные маслины.
— Что случилось, дорогая?
Джамиля смахнула слезу и приняла ту важную осанку, которая так поразила меня на пристани у маяка.
— Я просто подумала, что мой отец был прав. Он всегда говорил мне, что я пожалею о своем выборе, когда полюблю. И вот сейчас, когда я впервые в жизни встретила человека, которого можно полюбить до гробовой доски, я поняла, что ему, то есть тебе, нужна не такая женщина. Я не подойду тебе даже четвертой женой. Тебе нужно нежную, скромную девушку, которая умеет вести дом, рожать и воспитывать детей.
— А у тебя что, с этим какие-то сложности? — Я, конечно, не врач, но на первый взгляд у девушки было все при всем.
— Разве я могу воспитывать благородных детей? Я и сама-то не получила должного воспитания.
Я успокоительно положил руку на плечо красавице.
— Зато если бы ты не стала лоцманом, дорогая, мы бы вообще никогда не встретились…
Эта мысль утешила мою даму со сказочной быстротой. Она обратила внимание на стол, который чудесным образом заставился различными яствами, и энергично принялась за еду. Отсутствием аппетита Джамиля не отличалась. Впрочем, я так и полагал. Я тоже взялся за ужин, попутно удивляясь, что никто из команды не пришел составить нам компанию. Вероятно, Всеволод и Лучезар решили ни в коем случае не мешать мне. У Севушки уже давно появился пунктик меня женить, он даже советовал мне отбить у Милана Лерочку. А тут — и отбивать никого не надо, дама, можно сказать, сама в руки плывет. Хотя, честно говоря, я так и не понял, чем именно я ей так понравился. На меня и в одежде-то смотреть тошно, а уж без оной — лучше уж попросту созерцать скелет. Тот, по крайней мере, ни на что не претендует.
Мы, и правда, не засиделись за ужином. Джамиля быстренько уничтожила изрядную толику провизии, попутно проследила, чтобы и я поел, мурлыча, что она же говорила, что будет меня хорошо кормить, и в темпе вылетела из-за стола. Я не успел еще дойти до палубы, когда услышал ее энергичную команду.
— Поднять паруса! Вы здесь что, матросы, или медузы? Боцман, давай, пошевеливайся. Мне нужно до вечера быть в порту.
Я любовался лоцманом и даже не думал присоединяться к команде. Милорад же не только не предложил мне поработать со снастями, но приказал юнге подать мне кресло. Я сел, чтобы не мешать и попросил принести еще одно кресло. Для Джамили. Но сейчас ей было не до меня и не до любезностей. Она работала. И весьма профессионально.
Корабль просквозил в порт, мы стали к причалу и Джамиля снова преобразилась. На этот раз это была обычная, деловая женщина, собирающаяся домой после трудового дня.
Я приказал Лучезару и тот заплатил ей за работу.
— Джамиля, а нельзя, чтобы ты проводила нас в гостиницу, а потом мы проводим тебя домой?
Джамиля рассмеялась.
— Пойдемте, господа. Я с удовольствием провожу вас.