Молодой страж торопливо кивнул и выпалил скороговоркой:
— Удачи! ни пуха, ни пера!
Махмудов не ответил парню, лишь, улыбнувшись, подмигнул и вышел из автомобиля. Улица была по — прежнему пуста, однако медлить не стоило. Если сейчас по дороге случайно будет проезжать машина, то имеется очень большая вероятность, что водитель не справится с управлением. В радиусе пятидесяти метров вырубило всю технику от камер наружного наблюдения до бытовых приборов, а современный транспорт начинен электроникой до отказа. Авария же привлечет слишком много ненужного внимания.
Джохар дернул дверь, которая послушно откатилась, и залез в салон реанимобиля. Тут же в нос ударил густой запах табачного перегара.
— Фу ты, накурил тут! — возмутился Махмудов и повернул голову, желая высказать напарнику все, что о нем думает, но лишь открыл рот в немом удивлении.
Перед ним возле металлического шкафчика с аппаратурой сидел темнокожий косматый мужик с десятисантиметровой густой и черной как смоль бородой. Глаза моджахеда отсвечивали безжизненным стеклом.
— Кондиционер включен, скоро выветрится, — сказал он. — Что ты смотришь на меня как солдат на вошь? Да я это, я. Влад, помнишь такого?
— Черноземов, — наконец сумел выговорить Джохар, — блин, я немножко охренел.
— Наномаск творит чудеса, — Влад подергал бороду, — раньше чтобы такую красоту нарастить нужно было час минимум, а то и все полтора, а теперь десять минут и вот, любуйся. А крем вообще горячей водой с мылом хрен смоешь, — Черноземов показал руки, такие же темные, как и кожа на лице.
— Ты, давай, вырубай плазмоид, — вымолвил пришедший в себя Махмудов, — а то…
Влад повернул тумблер на одном из приборов, а Джохар посмотрел на уличное кибертабло, которое через несколько секунд, подернувшись синеватой рябью, вновь заработало.
— Как там наш клиент? — спросил Махмудов.
— Уже проснулся, — ответил Влад, протягивая беспроводной наушник напарнику, — хочешь послушать?
— Нет, — отрицательно покачал головой Джохар, — не надо. А чего он так рано встал? Еще шести нет. Что он делает вообще?
— Не поверишь, — невозмутимо произнес Влад, почесывая искусственную бороду, — буквально десять минут назад дрочил.
Джохар с подозрением посмотрел на напарника:
— Что делал, говоришь?
— Дрочил, — Черноземов уставился на Махмудова стеклянным немигающим взглядом, — причем на портрет Маргарет Тэтчер.
— А кто это? — спросил Махмудов. — Американка?
— Эх, дружище Джо, — Влад откинулся на сидение, — совсем ты не интересуешься славной историей двадцатого века, была такая женщина — политик, мать ее.
«Это он шутит, — решил Джохар, — насчет онанизма».
— Ты мне не веришь? — Черноземов будто услышал мысли напарника и, нажав на одну из кнопок, выдвинул минипроектор. — Я как услышал сопение, так сразу же к домашнему киберкону Геры подключился. И на тебе зрелище! Хочешь запись посмотреть?
— Нет, — скривился Джохар, — не надо. Я тебе и так верю. А с чего ты решил, что он делал это на картинку Маргарет… как там ее… Тичер.
— Тэтчер, — исправил Махмудова Влад. — Да просто, подключаюсь к киберкону, смотрю, а там голый Гера дергает свой стручок, пялится в монитор и при этом шепчет: «О Марго, моя Марго…». Я, конечно, увидеть не смог, на кого он там наяривает, но так прикинул, к какой из Маргарит может быть неравнодушен либеральный недобиток, и выводы сами собой пришли. Нужно только знать новую и новейшую историю антинародных движений.
«Все‑таки шутит, — подумал Махмудов, — насчет Тэтчер».
— Ты снова мне не веришь? — проницаемости Влада мог позавидовать любой экстрасенс. — Но смотри, Джо, это же элементарно, он по — другому просто возбудиться не может. Вот если бы, например, Гера шептал: «О Валерия, моя Валерия…», тогда совершенно очевидно, что объектом его страсти была бы…
— Слушай, давай закроем уже эту тему! — с раздражением произнес Джохар. — Лучше скажи, почему Роб до сих пор не на месте?
— Скоро подъедут, — сказал Влад, — у них там техническая задержка произошла, сейчас их на передвижном пункте обрабатывают, черножопыми вроде тебя делают и бороды отращивают. Планкину так и вовсе наверняка микроинъекцию в нос засандалят, да волосы перекрасят, жалко мозгов вставных еще не придумали.
Махмудов никогда не оскорблялся на подобные слова, может, оттого что сам себя он черножопым не ощущал. Да и вообще подшучивать друг над другом было обычным делом в звене. Вот только Роба старались не трогать, ибо могло влететь. Чаще всего на колкости обижался Леша, отчего превращался в жертву постоянных нападок со стороны Марика и Влада.