«Здесь бы этого шута прикопать и не заниматься ерундой, — подумал Джохар, стягивая халат, — не для того мы стали стражами, чтобы всяких дегенератов по подъездам щемить!»
— Ну вот и все, четверть дела сделано, — произнес Роберт, легонько ткнув носком в оголенную ляжку Геры, распластавшегося на полу салона, — а что у него на жопе написано?
— До — лой сов — ко — вый на — ци — о-нал — со — ци — а-лизм, — прочитал по слогам Влад и засмеялся, — вот клоун!
«Действительно, клоун», — согласился Джохар, у которого от омерзения свело скулы. Очевидно, что сегодня, в годовщину столетия Августовской трагедии известный скандалист и шизофреник Герман Касьянович Кудряшко собирался устроить очередную провокацию. Исполнил бы он ее в своей обычной паскудной манере: с началом траурных мероприятий попытался бы выскочить на Красную площадь, скинув с себя пальто, а затем, выкрикивая непристойные речевки, носился бы перед кремлевской стеной в голом виде на глазах у миллионов телезрителей, пока его не скрутили бы охранники правопорядка. Разумеется, неприятный инцидент лучше всего пресечь в зародыше. Но для таких дел существует милиция или, на крайний случай, особисты. Марать руки о разного рода недоумков не достойно воинов тайного братства, что бы там Влад по этому поводу не говорил.
Между тем неотложка, разгоняя протяжным воем попадающиеся на пути автомобили, пересекла МКАД и, миновав несколько проулков, свернула на Ленинградское шоссе. Здесь, как и на трансконтинентальной магистрали «Москва — Санкт — Петербург», имелись скрытые камеры наблюдения. Этот факт мало беспокоил Джохара. Во — первых, никто особо не озаботится судьбой полоумного Геры, а потому обыватель без труда проглотит информацию, выданную в ультранете, о том, что Кудряшко оказался наркоманом и пособником этнонацистов; во — вторых, если какие‑нибудь неприкаянные отморозки вроде народных депутатов из анархистов неожиданно потребуют тщательного расследования, вряд ли прокуратура сможет накопать хоть что‑то путное. Камеры, благодаря плазмоиду, заснять лица похитителей не могли, а прикрытие постарается уничтожить архивы с записью реанимобиля. И, наконец, в — третьих, даже если кто‑то что‑то найдет против стражей, Тайное Управление ВАСП способно закрыть рот любому горлопану.
— Леша, выключи сирену, — скомандовал Роб, — минут через пять увидишь рыжее здание. Трехэтажное. За ним дорога, свернешь на нее.
Заставляло неловко себя чувствовать Джохара совсем иное. Чуть более двух лет назад он вышел на контакт с бандой исламистов — наркоторговцев. В сущности, шайку эту можно было бы давно уничтожить, если бы не одно «но»: главарь группировки имел выход на Черного Зураба, последнего из оставшихся в живых внуков легендарного террориста и убийцы Джахангира Байсангурова. Махмудов никогда не интересовался историей, но биографию самого кровавого этнонациста середины двадцать первого века знал практически наизусть. Временами Джохар жалел, что родился слишком поздно для того, чтобы принять участие в поимке террориста номер один. Джахангир был ликвидирован в далеком 2058 году, когда Махмудову исполнилось только три года.
Джохар ничего не знал о своих родителях, кроме того, что конфедераты нашли его возле развалин дома рядом с расстрелянными мужчиной и женщиной. Скорее всего, исламисты расправились с нелояльными местными жителями, а ребенка почему‑то пожалели — мир не без чудес. Страж всегда подозревал, что убийцами являлись боевики Байсангурова. Отомстить за родителей главному бандиту Джохар не мог, но по советской земле все еще бродили его редкие последователи, в том числе и внук этнонациста Черный Зураб.
«Кто знает, — думал Махмудов, — может мне повезет, и я лично пристрелю эту мразь».
Однако тайные мечты стража оказались несбыточными. Восемь дней назад последний крупный главарь исламистов был обезврежен недалеко от Майкопа. Теперь мерзавца ждали быстрый суд и скорая смерть, а Джохара — очередное разочарование. Два года общения с ненавистными наркодилерами пошли коту под хвост. Теперь же руководство ТУ ВАСП приняло решение об уничтожении банд по всей территории Конфедерации, а кто‑то из кураторов подкинул дурацкую идею о провокации в отношении Геры.
Машина реанимации остановилась, и Махмудов отвлекся от печальных размышлений. Возле неотложки на обочине стоял синий электромобиль «Вольво», на капоте которого с сигаретой в зубах в камуфлированном комбинезоне сидел смуглолицый брюнет — тонированный наномаском Марик. Влад извлек из кабины два громоздких кожаных чемодана, открыл один из них. Внутри находились три автомата Озерова с боекомплектом.